Под редакцией проф. А. В. Павловской и канд. полит. наук Г. Ю. Канарша
Сайт создан при поддержке Российского гуманитарного научного фонда (проект №13-03-12003в)

Главная/Народы Запада/Национальный характер англичан (А. В. Павловская)/

Часть 3

Правый руль и левостороннее движение

Тема английского быта, да и вообще чего бы то ни было английского, невозможна без обращения к такой важнейшей особенности английского характера, как приверженность традициям, или, как некоторые предпочитают называть эту черту, консерватизм. Действительно, стремление сохранить в первозданном виде особенности быта и поведения, ритуалы и привычки, порой доведенное до абсурда с современной и не-английской точки зрения, отличает англичан от большинства других народов, подвергается этими другими резкой критике, но и одновременно делает их страну туристически привлекательной для всего мира.

Начать можно с такого общеизвестного факта, как левостороннее движение и правый руль в машине. Англичане упорно цепляются за свою старую систему и никак не хотят становиться «как все». Теоретически большой разницы тут нет. Проблема начинается, когда вы садитесь за руль. Потому что руль этот находится совсем не с той стороны, к которой вы привыкли. Здесь есть две закономерности. Во-первых, это очень неудобно, гораздо более чем можно представить. И во-вторых, к этому довольно быстро привыкаешь. Первый опыт самостоятельной поездки по Англии чаще всего бывает мало приятным, смешным, а порой и печальным одновременно, так что, арендуя машину в Англии, не забывайте о хорошей страховке.

Автомобильный мир полностью переворачивается — и внутри, и снаружи автомобиля. Внутри правая рука автоматически беспомощно бьется о дверцу, пытаясь отыскать ручку передачи, а левая, в свою очередь, все время хочет опереться на окно, которого там нет. Все, что вы привычно (и логично) делаете правой рукой: настраиваете радио, нажимаете кнопки — приходится делать левой. Во время движение совершенно теряются габариты, и первое время все водители из других стран машинально чрезмерно жмутся к левому бордюру, наезжая на него время от времени колесом, так как основная масса машины находится не справа от водителя, а слева. Дальше — больше. Представьте себе круги (а в Англии их очень любят), в которых машины появляются не с левой стороны, куда, естественно, вы поворачиваете голову, а с правой.

Выезжая на дорогу, все время приходится делать ментальное усилие, чтобы понять, на какую сторону тебе нужно, то же самое и во время поворотов. На узкой дороге проблемой становится разъехаться со встречной машиной, кажется, что она надвигается прямо на тебя, так что ты нередко оказываешься вжавшимся в кусты. «Помеха справа» остается помехой справа, только там же, справа, сидишь и ты, что очень сбивает с толку.

Однако, как и было сказано ранее, ко всему этому довольно быстро привыкаешь, и уже на второй день путешествия мучения становятся гораздо меньше, а вскоре и вовсе исчезают. Правда, возникают рецидивы. Во-первых, то водитель, то пассажир время от времени обнаруживают себя стоящими не у той дверцы — сказывается привычка. Во-вторых, когда наступает счастливый момент адаптации и водитель расслабляется, начинают включаться некоторые автоматические приемы, которые в этой среде не срабатывают: надо все время помнить, по какой стороне ты едешь, куда поворачиваешь и что разделительная полоса находится от тебя справа. Наконец, случаются курьезы. Стоишь, например, ты на светофоре, смотришь на стоящую рядом машину и с ужасом видишь, что справа на водительском месте сидит огромный пудель, да еще и положив лапы на, как тебе с перепугу кажется, руль. Или во время езды с недоумением наблюдаешь, как водитель читает газету. Или пьет пиво. Требуется некоторое время, чтобы понять, что если водитель сидит на месте пассажира, то пассажир оказывается на месте водителя.

Английские дороги очень разные. Во-первых, существует достаточно разветвленная система автострад (motorways по-английски). Это первоклассные скоростные дороги, соединяющие крупные центры, а значит, учитывая масштабы страны, они есть практически везде. Причем, в отличие от многих европейских стран, они совершенно бесплатные. Если вы путешествуете на большое расстояние, они просто незаменимы: ни светофоров, ни кругов, все развязки удобные и очень четко обозначены, через каждые 20-30 километров оборудованы практичные центры обслуживания автомобилистов: с заправочной станцией, кафе, рестораном, магазинчиком, туалетами, душами, информационными центрами. Их, по мере возможности, стараются ставить в приятных и живописных местах. Рядом может быть небольшой прудик с уточками, высажены розовые кусты, под которыми стоят деревянные столы с лавками, можно приятно отдохнуть и выпить чашечку чая. Все центры имеют свои названия и относятся к одной из нескольких фирм.

Скорость передвижения по таким дорогам 80 миль в час (т.е. около 112 километров). Расстояния в Англии, не желающей быть похожей на европейский мир ни в чем, измеряются в милях, что добавляет экзотичности и неудобства. Срабатывает магия цифр, и расстояния в стране действительно кажутся больше. Вот, например, вы видите знак — до Бирмингема осталось 60. Это в милях, вы знаете, и умом даже понимаете, что в километрах это где-то 97. Но сознание оставляет только цифру 60, и через час вы начинаете недоумевать, куда же мог деться город и почему цифры уменьшаются так медленно.

Недостатком скоростных дорог являются пробки, особенно вокруг крупных городов, и особенно, естественно, вокруг Лондона. Уважающие себя англичане предпочитают жить в зеленых пригородах, а работать все-таки приходится в городских центрах, вот и возникают долгие и нудные очереди. Окружная дорога М25 просто целиком одна многомильная пробка, причем большую часть дня. М1, идущая из Лондона на север, еще и постоянно ремонтируется, что добавляет удовольствия, особенно утром и после работы. Впрочем, москвичей их пробками не удивишь они не хуже, чем наши в пятницу вечером в теплый летний день. Английской особенностью, правда, является их внесезонность.

Во-вторых, есть и большое количество просто хороших дорог, удобных, практичных и хорошо оборудованных. Скорость на них варьируется от 80 миль в час на четырехполосных, до 60 на двухполосных и 30 в населенных пунктах.

Но есть и третий, крайне распространенный вариант английских дорог — сельских. Очень разные, эти дороги имеют много общего. Главное — это ширина, а точнее, их узость. Зажатые между бордюрами, они производят такое впечатление, что и одна-то машина по ним проезжает с трудом, а вид встречной приводит просто в трепет, причем встречная может оказаться и грузовиком. Интересно, что обычно все благополучно разъезжаются.

Есть и маленький английский сюрприз: живописные высокие бордюры, засаженные цветами и кустами, часто оказываются не столь невинными, как кажутся. Внутри изящного травяного покрытия обнаруживается каменная стена, так что, не зная этого, неопытный турист прижимается к ней, пропуская машину, и в результате на крыле оказывается в лучшем случае царапина, а то и вмятина.

А иногда дороги действительно становятся одномашинными, с небольшими встречающимися время от времени местами для разъездов. Вот представьте себе, едете вы по такой дороге, в машине с правым рулем, дорога извилистая, зеленый кустарник по бокам со спрятанными в нем камнями высотой метра в два, не видно ничего, как в трубе, и прямо перед носом выскакивает машина. После чего вы или, если повезет, другой водитель пятитесь назад по этому тоннелю до маленького островка, где можно разъехаться. Настоящий английский аттракцион, испытание нервной системы.

Во время путешествия по Англии невольно задаешься вопросом: почему в этой развитой стране не сделают везде нормальных дорог. Ответ подсказала другая история — про железную дорогу. Когда планировалось соединить Париж и Лондон железной дорогой, проходящей под Ла-Маншем, предполагалось строительство скоростной магистрали, чтобы время в пути было бы минимальным. Французы, большие любители скоростных железных дорог вообще, свою часть программы выполнили, а вот англичане — нет, и сегодня поезд лихо проносится по французской земле и, не торопясь, плетется по английской, позволяя насладиться пейзажами[i].

Англичане привели много доводов, что часть эта густо заселена, что важна в сельскохозяйственном плане и т. д. Но главная проблема состоит, видимо, в святости частной собственности в этой стране, где невозможно сделать новую дорогу, потому что она непременно попадет на чей-то огород или, еще того хуже, задний садик, где стоит стол с резными белыми стульчиками, или — невозможно представить — на клумбу с любимыми розами. Справиться со всем этим чрезвычайно трудно, и правительство предпочитает не вмешиваться в столь личные дела своих граждан. То же самое и с дорогами. Они проложены так, как было много столетий назад, и расширить их, перенеся подальше каменный бордюр, очень сложно, проще маневрировать и аккуратно ездить.

Англичане в целом очень вежливые водители, наверное, самые вежливые в Европе. Здесь вас непременно пропустят практически в любой ситуации — если вы въезжаете на дорогу, хотите повернуть или развернуться, словом, при любом маневре. Причем сделают это с приятной улыбочкой, да и еще и ручкой непременно помашут: мол, все хорошо, езжай дальше, мы тебя не обидим. Англичане очень любят махать ручкой и от вас ждут того же.

Англичане довольно снисходительны. Если вы запутались в сторонах света, остановились посреди дороги и начали беспорядочно маневрировать, чаще всего (если, конечно, этого не требует безопасность), вам не будут сигналить, намекая на то, что при таких талантах вам предпочтительнее было бы ходить пешком, а терпеливо подождут. Наконец, что трудно понять русскому человеку, англичане довольно фанатично (в провинции просто всегда) останавливаются перед «зеброй», если к ней подошел пешеход. Нашему водителю надо всегда об этом помнить, потому что английские пешеходы, ступая на полосатый переход, часто даже не смотрят по сторонам, а у нас в культуре все-таки преимущество всегда на стороне сильного — то есть водителя.

Идиллия была бы полной, если бы ни некоторые осложнения. Так, в Англии существует понятие «дорожная ярость» (“road rage”), заключающаяся в том, что терпение иногда заканчивается и сдерживаемые эмоции прорываются наружу. Случается это часто в пробках, когда люди взвинчены, опаздывают на работу, и дополнительные препятствия вызывают взрыв. Если наконец-то показался долгожданный просвет, а впереди стоящий автомобиль вдруг начал совершать неудачный маневр и вновь перекрыл движение, говорят, что может дойти и до рукоприкладства.

А вот как описала приступ «дорожной ярости» у юного наследника английского престола светская хроника: молодой принц ехал в гости в поместье к очередному пэру, подъезд был долгий, аллея длинная, а перед ним как назло маячил автомобиль, ехавший со скоростью 20 км в час (в котором, как выяснилось, сидел сам пэр). Юный принц плелся-плелся следом, обогнать нельзя, дорожка узкая — взял и начал сигналить, мол, пусти меня скорее, очень в гости тороплюсь. Пэр остался всем этим сильно недоволен и сообщил потом журналистам, что никто, даже всякие там принцы, не могут позволять себе безобразий, да еще и в его собственном поместье. Вот такая «ярость» по-английски.

Ориентироваться в Англии достаточно легко, а заблудиться довольно трудно. Во-первых, выручает знание языка, имеющееся хотя бы в зачаточном виде у каждого российского гражданина. Во-вторых, размеры страны. Даже если вам случилось уехать в противоположном направлении, это вряд ли будет очень далеко. Да и тот факт, что это остров, помогает: рано или поздно упретесь в море и догадаетесь, что где-то ошиблись (подсчитано, что в стране нет точки, которая была бы удалена от моря больше чем на 80 миль). Но главное — в Англии очень четкие и определенные обозначения дорог. Они не столь многочисленны, как в Италии, но зато гораздо более логичны и понятны: стоят перед развилками и поворотами и не имеют привычки исчезать в самый нужный момент.

Все автострады в Англии обозначаются буквой «М» и синим цветом, менее важные — «А» и зеленым. Причем соответствующие цвета имеют и все надписи на дороге, так что вы никогда не перепутаете, по какому виду трассы вы едете. Очень четко выделены достопримечательности: как правило, на коричневом фоне, да еще и нередко с рисунком — замочек для замков, домик для домов-музеев, цветочек для садов —  проще не придумаешь.

Если вы все-таки заблудились, не стесняйтесь спросить дорогу. Хорошо спрашивать дорогу у полицейских. В Англии к ним отношение иное, чем в России, да и в Европе, где все-таки представителей власти инстинктивно опасаются. Здесь же они выполняют дружелюбно-декоративную функцию, щеголяют красивой формой и улыбаются прохожим. Отношения их с местными жителями напоминают наших участковых эпохи социального оптимизма: патриархальные и ласковые, с одной стороны, но непримиримые к врагам порядка, с другой. Забавно, но, как и многие прохожие постарше, они часто обращаются к тебе неожиданно “love” или “dear”, что не перестает удивлять своей чрезмерной интимностью, но все равно умиляет. Еще одно привычное обращение — «мадам» или «сэр» — как-то возвышает в собственных глазах.

Особую сложность представляют пешие прогулки по английской провинции. Английские прогулки, если это не садик или парк, — это хорошее испытание и проверка на прочность. Вся более или менее пригодная для прогулок английская земля является частной собственностью и отгорожена высокими оградами из колючей проволоки. Еще много лет назад до жителей этой страны дошло, что при таком положении дел им самим уже стало негде гулять и приобщаться к столь любимой ими родной природе. Так что было разрешено проходить по частным владениям при условии, что вы держитесь проложенных дорожек и хорошо себя ведете. Дорожки эти обозначены табличкой “Public footpath” («Общественная тропа»), которая непременно указывает куда-то в непроходимые кусты. Никакой дорожки и в помине нет, табличка просто дает право прохода, а отнюдь не намекает на наличие удобств. Заборы и колючая проволока тоже на месте, но через них воздвигнуты лесенки, так что при наличии некоторой сноровки можно перебраться на соседний участок.

Следующая проблема возникает уже тогда, когда вы перебрались через забор и находитесь на участке. Дело в том, что, как правило, за загородкой обнаруживается стадо, в лучшем случае коров, которые поворачивают головы в вашу сторону и о чем-то думают, кто его разберет, о чем. Или же там может оказаться бык гигантских размеров, в целях коровьей безопасности отведенный на отдельный выгон, и вот его-то мысли сомнений не оставляют — надо бежать, и как можно скорее. Причем бежать еще и по страшной грязи, которая неизбежна на поле, где пасется скот, да еще и в условиях дождливой местной погоды. Сами англичане очень любят шутки на эту тему — в магазинчиках продается множество открыток, перепевающих один и тот же сюжет: робкие туристы с рюкзаками и огромный бык, недобро на них смотрящий.

 

Традиционность как способ сохранения национальной самобытности

Стремление сохранить все как есть, доведенное порой до абсурда, пронизывает все стороны английской жизни и заметно нарастает год от года как способ сохранения национальной самобытности. Борьба с новшествами касается и английских домов. В них запрещено производить какие-либо замены, если только эти дома не самой современной постройки, но большинство англичан предпочитает жить в старинных зданиях. Запрет на любую замену окон и дверей в этих старых домах заставляет всю страну обходиться без стеклопакетов, что довольно холодно, хотя и терпимо.

Английская телеведущая на страницах провинциального журнала поделилась своим опытом покупки старого дома. Как и для большинства ее соотечественников, первые приличные заработанные ею деньги стали поводом для покупки нового жилья, причем, конечно, в деревне, конечно, допотопного, конечно, большого и с садом. И конечно, ей, городской жительнице, понадобилось много сил, чтобы овладеть искусством ухаживания за старым домом. Один эпизод особенно запоминается.

В одну из первых ночей они с мужем услышали страшную возню, шум и скрежет на чердаке. Раз от раза шум усиливался, доносился отчетливый писк, царапанье, шелест, шорох, что позволило им сделать логический вывод, что они не одни в доме (описание столь живописно, что нормальному обывателю не-англичанину этого всего было бы достаточно, чтобы сбежать немедленно). Супруги вызвали соответствующую службу, благо с этим в стране все в порядке, и мужчина с собакой, обследовав их чердак, сообщил, что там живет колония летучих мышей, которую запрещено выводить (так как, видимо, они в этом доме жили уже не одно столетие). Так и продолжилась эта сельская идиллия под шелест крыльев и царапанье коготков. В конце статьи ведущая оптимистично сообщила, что теперь она окончательно стала сельской жительницей и просто уже не представляет, как можно жить в квартире в городе (и, видимо, засыпать без «музыкального» сопровождения).

Стремление к традиционности и историчности столь велико сегодня в Англии, что старые дома не только не обновляют, а наоборот, старят. Рабочие сдирают поздние наслоения, высвобождают старые потемневшие балки, покрывают их лаком. Получается, отметим справедливости ради, очень красиво.

В этих условиях борьба с «евро» и другими континентальными нововведениями приобрела характер борьбы за выживание. Патриотический журнал «This England» пишет о том, что потеря национальной валюты равнозначна не больше не меньше потере национальной гордости. Даже предложение изменить цвет корочек английского паспорта чтобы унифицировать его с европейским, вызвало большое сопротивление.

А знаменитые дебаты, касающиеся охоты на лис? Создается порой впечатление, что этот вопрос занимает английский парламент и общественность больше, чем какие-либо другие. Казалось бы, в такой стране, как Англия, где животных любят и берегут не меньше, а может, и больше, чем людей, вопрос должен был быть решен быстро и просто. Да и сколько их сегодня реально есть, этих охотников на лис, в современной стране? Но нет, это вопрос принципа. В Англии всегда охотились на лис, значит так и должно быть. Тронешь один принцип, падут и все другие, подобно карточному домику. А с ними и вся система.

Традиционность сохраняется и в коммерции. Только в Англии в магазине можно увидеть самый допотопный топор, который только можно представить, даже у нас такие уже «сняли с производства», а уж про супер-современные финские и говорить не приходится. Но дело не в том, что англичане не знают, как сделать современный топор, — возможно, они даже придумали новые технологии и продали их финнам, — просто они не хотят, потому что им приятно купить и поставить в сарае старый и примитивный, напоминающий о детстве и прошлой жизни (им можно и не пользоваться совсем, тем более что вырубать что-либо здесь в основном запрещено).

А фанатичная любовь к старым (действительно очень старым) машинам? Конечно, богатые люди в разных странах собирают коллекции старинных автомобилей, как другие собирают монеты или марки. Но англичане обожают на них ездить. Они вытаскивают неизвестно откуда на свет божий всякое (прошу прощения) старье, долго любовно приводят его в порядок, красят, чистят, полируют. Наконец, наступает торжественный день, когда, нарядившись, они садятся с подружками в это творение и тащатся горделиво со скоростью 40 километров в час по узким деревенским дорогам, а все останавливаются и с восхищением, смешанным с завистью, на них глазеют. Они ездят на этих старинных тихоходах и по автострадам, мешая всем на свете, но там не так интересно — никто не может как следует их разглядеть. Надо отметить, что делают это они независимо от возраста. Нередко из такой машины виднеется седая борода, но и веселая молодежь уважает это дело, так что единение возрастов и полов здесь полнейшее. И не по бедности — у каждого в гараже стоит еще и большой скоростной автомобиль, а то и не один, для неинтересных поездок на работу и по делам, когда приходится торопиться, а вот старинный автомобиль — это просто высший шик и большое удовольствие.

Единственное, где англичане позволяют себе использовать нововведения, так это в любимой ими одежде для улицы и плохой погоды. Здесь они непревзойденные мастера. Хотя меняется только содержание, усовершенствуются материалы, формы же — прекрасные, мешкообразные и примитивные — сохраняются в первозданном виде.

И в рекламе основной упор делается на традиционность и историзм. Чем старше год основания фирмы, тем меньше ей нужно напрягаться. Достаточно только написать что-нибудь типа «Мы одеваем Англию с 1771 года» или «Наши конфеты едят с 1834 года», чтобы обеспечить себе успех. Более новым приходится пофантазировать. Вот недавняя реклама печенья: огромные уличные щиты, на которых изображена картинка в старинном стиле — золотая рожь, девушки в длинных платьях, юноши в чем-то типа косовороток — сельская идиллия, а внизу подпись: «Мы используем новейшие технологии при изготовлении нашего печенья, такие как ... трактор». На картинке действительно изображен допотопнейший трактор, и все покупатели должны непременно умилиться, что все делается по старинке.

 

Как помыться в английской ванной

Все этой порой досаждает, но чаще всего умиляет. Гораздо больше неудобств доставляет английская сантехника, вызывающая бесконечное удивление у посторонних пользователей. Трудно понять, как кому-то может быть удобно умываться под двумя раздельными кранами с горячей и холодной водой. Ну, дома еще можно представить, что вы набираете воду в раковину и в ней плещетесь. Но уж совсем не понятно такое разделение в умывальниках на вокзалах, в ресторанах, общежитиях, словом, в местах общего пользования: желание плескаться в этом случае пропадает совсем.

Дальше — больше. Традиционная английская ванная (а в масштабах страны они составляют подавляющее большинство, перемены коснулись в основном столичных отелей) также имеет два раздельных крана и не имеет душа. По замыслу этого удивительного народа необходимо набрать в ванну воды, напустить пены, понежиться, помыть голову и вылезти, ничего не смывая. При этом гостиницы, в которых такие ванные заменены современными душами, пользуются меньшим спросом у местных жителей, в рекламе особо оговаривается, что в номере есть традиционная ванная.

Подобным же образом моется и посуда в домах — вода набрана в раковине, как в тазике, в нее добавлена моющая жидкость, и так, не смывая, в мыльных разводах, посуда ставится в сушку. Русский (да и всего остального европейского мира) способ мыть посуду под проточной водой вызывает встречное недоумение англичан: «Какая неразумная трата воды!». Иногда создается впечатление, что англичане живут в безводной пустыне, а не на зеленом острове. Кстати, студенты одного из британских университетов однажды подсчитали, что при пользовании душем воды тратится ничуть не больше, чем при наборе ее в ванную, но это не произвело никакого впечатление на общественность. Молодежь, что с нее возьмешь, — горячая, неразумная, но это проходит.

Интересно, что когда-то в XIX веке Англия была лидером по производству умывальников, ванн и унитазов, но создается такое впечатление, что, сохраняя традиции, с тех пор она недалеко ушла вперед. Забавно, что даже в тех случаях, когда в угоду иностранцам ставятся смесители, они, если только не итальянские или финские, умудряются воду не смешивать, и в результате из одного крана идет не теплая, а горяче-холодная вода, если можно так выразиться, которая и обжигает и холодит одновременно разные места. Биде же, как пошлая новинка, и вовсе не прижились: по выражению одного английского публициста, англичане до сих пор уверены, что это приспособление для стирки носков.

Схожие сложности имеются в Англии и с унитазами. В частных гостиницах и пансионах в туалете рядом с унитазом обычно висит длинная обстоятельная инструкция, разъясняющая гостю правила слива воды. Эта система слива еще не забыта в России, хотя и устарела во всем западном мире: подвесной бак с цепочкой, которая, если сильно дернуть, остается у вас в руках. Инструкция нередко заканчивается замечательной фразой: «Только после окончательного возвращения рычага на исходную позицию вы можете повторить попытку». И такие повторения не редки.

Французы, главные оппоненты англичан, имеющие храбрость критиковать последних (остальные народы предпочитают отмалчиваться, чтобы не попасть впросак), считают, что все это делается для того, чтобы создать неудобства для иностранцев. Сами же англичане интуитивно чувствуют глубокую связь между формой и содержанием: поменяй одно — неизменно поменяется и другое. Сохранение двух кранов, цепочки на унитазе, правого руля в конечном счете обеспечивает им национальную целостность и защищает национальные особенности характера в условиях тотальной глобализации.

Есть, кстати, одна сторона английского быта, которую нельзя обойти молчанием и которая , возможно, будет выглядеть довольно противоречиво на фоне вышеприведенной критики. Это общественные туалеты, явление почти забытое, к сожалению, нашими соотечественниками. Так вот, у английских есть две особенности — их много и они чистые. Везде: в общественных парках, на оживленных улицах, в музеях, на вокзалах, около крупных достопримечательностей, просто в центрах небольших городков — вы можете быть спокойны: они рядом.

Не удивляйтесь, что поздно вечером, например, на улице шекспировского Стрэдфорда будут зазывно гореть лампочки заведения, которое не только открыто в столь поздний  час, но и белоснежно-чистое, и бесплатное. Кстати, в Англии нельзя открывать никакое заведение общественного питания без оборудованного для посетителей туалета (что логично; нелогично открывать многочисленные уличные пивные в Москве без этого). Туалеты есть на всех автомобильных заправках и в крупных магазинах. И везде работают. У англичан вообще есть некоторая озабоченность по этому поводу. Создается впечатление, что они посещают туалеты гораздо чаще других жителей планеты. Но для странствующего путника это очень удобно.

Герцог Бедфорд в своей книге «Как превратить родовой замок в дворец-музей» посвятил «туалетной» теме целую главу: «Меня часто спрашивают: сколько Рембрандтов нужно для фамильного дома? Необходим ли золотой сервиз?

Вам вообще не нужны Рембрандты, а золотой сервиз — и того меньше.

Тогда что же вам нужно в первую очередь?

Я могу ответить на этот вопрос твердо, без малейших колебаний: первое, что вам нужно, — это хорошие туалеты, причем в больших количествах».

 

Английские гостиницы

Гостиницы в Англии очень разные. Причем здесь отсутствует уже привычная нам система «звездной» градации, когда ты более или менее представляешь, что увеличение числа звезд повышает одновременно уровень комфорта и стоимость номера. В этой же стране существует огромное количество своих собственных категорий — разных значков, символов и картинок, которые тоже меняются количественно, но разобраться в них не так-то просто. Вот образец самой простой базовой градации. Британская туристическая организация присуждает гостиницам короны — от одной до пяти, которые учитывают прежде всего удобства и услуги. По другой системе, основанной на внимании к таким немаловажным вещам, как гостеприимство хозяев, уют и атмосфера в доме, между гостиницами распределяются таблички: “approved”, “commended”, “highly commended”, “de luxe” (по степени возрастания). Таким образом, гостиница может иметь одну корону и высшую категорию по второй системе, что означает, что место хорошее, дружелюбное, уютное, но услуги ограничены. Кроме этого, существует множество местных систем отличия, обозначаемых еще какими-нибудь значками.

Есть у английских гостиниц несколько преимуществ, делающих проживание в них частью культурной программы и огромным удовольствием. Очень многие из них, следуя английскому уважению к истории, представляют собой своего рода живые музеи, которыми не только можно любоваться, но и жить в них. Таким образом, у постояльца появляется возможность почувствовать себя частью английской истории. Представьте себе гостиницу века, ну, скажем, пятнадцатого, у вас в номере стоит огромная старинная кровать, резная деревянная мебель (более поздняя, конечно, века XIX), над вашей головой выступают черные деревянные балки, обстановка такая, какую вы до этого видели только в исторических фильмах. В большом холле или баре (что обычно одно и то же, пить можно везде) огромный старинный камин, не декоративный, а настоящий, в котором горят дрова, придавая уют и тепло всей обстановке, стоят мягкие удобные кресла и диваны, висят по стенам портреты чьих-то забытых предков и разных английских королей и королев. Англичане в архитектуре очень любят закутки, так что, утонув в кресле в одном из таких интимных закутков, можно предаваться размышлениям о бренности бытия, потягивая, по желанию, вкусный чай, пиво или еще что-нибудь, но непременно потягивая. Обстановка очень убаюкивающе-благостная, без суеты.

Это один стиль хорошей английской гостиницы. Есть и другой, не менее привлекательный и не менее английский — сельский. Здесь главный упор делается не на историзм, а на уют. Все будет заставлено пуфиками, вазами с цветами, на окнах занавески из веселого ситчика в цветочек, гармонирующего со всем — бельем на непременно высокой и мягкой кровати, скатерками, креслами, вазочками. На стенах развешаны все те же цветочки, только уже нарисованные. Завтрак вам подадут на таких же цветочных тарелках. Все вокруг светлое и радостное, включая улыбающихся хозяев. В такой обстановке приятно просыпаться с зарядом бодрости и радости на весь предстоящий день.

Наконец, есть еще один вид провинциальных гостиниц, так называемые «Кантри отели». Они часто расположены в бывших усадьбах, не слишком старых, века XIX, но очень уютных. В них сочетается первый и второй типы: историзм, камин и цветочки. В подобных гостиницах стараются воспроизвести атмосферу старых помещичьих усадеб, чтобы гости чувствовали себя как дома. Здесь можно везде ходить, поесть не только в ресторане, но практически везде, где захочется, если вдруг вам лень вставать с кресла у камина, где вы пригрелись. Здесь светло и уютно. Но главное — в таких местах всегда есть свой сад или даже небольшой парк, с фонтанчиком, дорожками, скамейками у клумбы с розами, столиками для чая на лужайке.

Есть в Англии и возможность пожить как настоящий английский аристократ (за большие деньги, конечно). В последние годы было переоборудовано под шикарные гостиницы значительное число больших старинных поместий. Правда, все это делается очень по-английски, без претензии на роскошь. При въезде вас встречает прекрасный сад, весь усаженный цветами, со стриженными газонами, по которым можно ходить куда угодно, с огромными старинными деревьями, под одним из которых сидит оркестр и играет нежную успокаивающую музыку. В доме все воспроизведено так, как оно было в соответствующую эпоху, которая выбрана за образец, причем чаще всего все: и мебель, и гобелены, и ковры — настоящее, принадлежащее соответствующей эпохе. Ничего остро модного или ярко золотого здесь не будет, но уют и покой гарантированы.

Наряду с чисто английскими достоинствами существуют и чисто английские недостатки проживания. Во-первых, нередко гостиницы в Англии отличаются недостатком комфорта. Про ванные и унитазы уже было рассказано выше, и их допотопность — это совершенно объективная реальность. Кроме того, номера в таких заведениях, расположенные в старинных домах, нередко бывают очень маленькие (что не отражается на их цене), так что старина стариной, а развернуться бывает и негде. Добавьте к этому шаткий, порой перекошенный, скрипучий пол, повсеместное отсутствие лифта, даже если ваш номер на 4-м этаже, узкие крутые лестницы, где не пролезает чемодан, и будет понятно, почему, например, такие любители комфорта, как американцы, приходят в ужас от английских гостиниц. Что же касается цен, то они приводят в ужас не только американцев, но и все мировое сообщество.

Дешевых гостиниц в Англии просто нет. Те, которые очень незатейливы по качеству, все равно стоят дорого, если вы переведете фунты в евро. Относительно недороги придорожные гостиницы и расположенные над пабами, то есть предназначенные для усталых путников или перебравших клиентов, которые хотят только рухнуть, все равно куда, и забыться сном. В таких местах так лучше всего и делать. И стараться не смотреть по сторонам и не принюхиваться, а также не надеяться помыться, так как ванные в таких местах всегда традиционные и о душе здесь слыхом не слыхивали. Так что лучше всего использовать место по назначению — выпить и уснуть, не раздеваясь. Английские гостиницы часто разочаровывают: мы все ждем Европу, а тут вчерашний день какой-то, все старое, потрепанное, затхлое. Так что если вы не любите старину, а предпочитаете современность и технический прогресс, в Англии вам делать нечего.

Хорошей во многих смыслах альтернативой гостиницам является английское же изобретение, называемое «бед энд брекфаст» (буквально «кровать и завтрак»), представляющее собой жилье в частном доме. Обычно каталоги таких мест есть во всех туристических офисах, можно их найти просто так, с улицы, — перед входом или на доме вешают значок “B&B” (то есть “Bed and Breakfast”).

У таких мест много достоинств, и не только цена, которая, во-первых, всегда ниже гостиничной, а во-вторых, может варьироваться в зависимости от сезона, настроения хозяев и других факторов; в среднем же это 15-25 фунтов с человека, включая завтрак. Кроме этого, жизнь в таком заведении — фактически жизнь в настоящем английском доме, а порой и просто в семье, встреча и общение с настоящими англичанами, возможность подглядеть их быт и нравы.

Еще в самом начале XIX века русский путешественник высоко оценил подобную систему проживания в дорогом Лондоне: «В Англии жить в Пансионе называется то же, что у нас жить на хлебах. Я обедаю и ужинаю с хозяином, пью вместе с ним чай, имею от него угли для камина, свечи и всю домашнюю услугу; сверх того обучает он меня Англинскому языку, и за все то плачу я 5 гиней в месяц, то есть по нынешнему курсу 40 руб. нашими деньгами, что составит 480 руб. в год. Подивитесь, как дешево можно жить в Лондоне! … Главная выгода таких домов для небогатых иностранцев есть та, что жилец, будучи в тесной связи с хозяином, и почти как родной в его семействе, становится знаком со всеми его знакомыми, и пользуется их обществом; — в земле, где сыскивать знакомства весьма трудно — научается легче и приятнейшим средством языку, и скорее узнает характер нации; в хозяине своем имеет искреннего советника и охранителя от всех неприятных случаев, которым в Лондоне иностранец подвержен более, нежели во всяком другом городе; живет дешевле и не принужден издерживать всякой день наличные деньги».

В подобной близости и недостаток частных домов. Иногда «общение» бывает слишком тесным, когда невозможно уединится и побыть одному или вдвоем. К тому же в старых домах хорошая слышимость, каждый ваш слишком поздний или ранний поход в туалет сопровождается страшным скрипом, слышным во всем доме, а многократное дерганье цепочки сливного бачка — грохотом, который поднимет и мертвых. Именно в частных домах, не делающих никаких попыток приспособиться к иностранным туристам, вы столкнетесь с особенностями английского быта, когда простое умывание превращается в подвиг, а поход в туалет — в общественное событие.

Частные гостиницы «бед энд брекфаст» тоже бывают очень разными. В некоторых есть даже отдельный вход для постояльцев, специально оборудованные комнаты, иногда, хотя и редко, даже своя ванная с туалетом. Чаще всего это несколько комнат в доме на одном отдельном этаже, нередко же они находятся прямо среди хозяйских, так что места общего пользования становятся действительно очень общими.

Три основных типа семейных гостиниц можно представить следующим образом. Первый вариант — небольшой домик где-нибудь в Корнуэлле, на высоком скалистом берегу моря, часто единственное место, где можно остановиться, на много миль вокруг. В комнате (номером такое жилье не назовешь) стоит нежный запах лаванды, исходящий от засушенных букетов, расставленных на многочисленных столиках. Кровать по-деревенски завалена подушками в каких-то умилительных оборочках. Все чисто, просто, нарядно, так что даже ванная, залитая солнцем и тоже заставленная сушеными букетиками, будет казаться вполне привлекательной, несмотря на раздельные краны и отсутствие душа. Хозяева, тихие и невидимые, занимаются своей фермой, а утром накроют завтрак в саду, напоят свежим молоком, накормят деревенскими яйцами.

Другой образчик — частная гостиница, скажем, в Озерном крае. Здесь пожилая пара увлеченно играет в семейный бизнес. Все продумано до мелочей, старательно воспроизводится гостиничный быт, даже в ванной комнате может быть смеситель на умывальнике (но не на ванне). Комнатки — маленькие (начиная бизнес, их стараются отгородить как можно больше, чтобы вместить побольше людей), но чистые и уютные. Внизу — общая гостиная, которой могут пользоваться и постояльцы, где можно посидеть, пообщаться, выпить свое вино из хозяйских стаканов.

Завтрак будет накрыт в просторной комнате с огромными окнами от пола до потолка. Англичане очень любят хорошую посуду. Все должно быть гармонично, скатерти должны сочетаться с вазочками и тарелками, а также с чашками и подставками под тосты. Между столиков будет непременно ходить гордый хозяин (а жена — готовить на кухне), поддерживать светский разговор, беспокоиться о благополучии своих гостей, спрашивать, не надо ли еще чего.

Наконец, третий характерный образчик аналогичного заведения, скажем, в Кембридже или другом популярном туристическом месте. Здесь посетители чаще всего живут бок о бок с хозяевами. Одна-две переоборудованные комнаты, в которых будет стоять непременный атрибут английской гостиницы — чайник, собственно, и символизирующий «гостиничность» этого места. Возможно и поселение в обычной комнате, например принадлежащей уехавшему хозяйскому сыну или дочери. Здесь постояльца окружают личные вещи владельца комнаты. Стоит ли говорить, что ванная и туалет, еще и, как принято в стране, совмещенные, будут одни на всех, что может создать некоторую переизбыточность и утренние очереди.

Несмотря на все критические замечания, надо отметить, что английские гостиницы всех видов составляют важную часть туристической программы. Они дают возможность прикоснуться к реальной (а может, наоборот, нереальной) жизни в этой стране, побыть частью ее истории и культуры, пообщаться с людьми в их естественной среде обитания, проникнуть в святая святых англичанина — его жилище. У путешественника появляется исключительная возможность пожить в различных эпохах английской истории, почувствовать себя героиней или героем любимого английского романа, стать частью английской жизни. И все это благодаря провинциальным гостиницам и «бед энд брекфестам». Если воспринимать их как практические занятия к историко-культурному курсу по «Англоведению», то все неудобства и странности (кроме заоблачных цен, разумеется, но это уже курс практической экономики) станут неважными и незначительными.

 

Английская погода как важная составляющая английской жизни

Еще в 1758 году англичанин Самуэль Джонсон, большой авторитет для своей страны, заметил: «Всем известно, что когда встречаются два англичанина, они прежде всего говорят о погоде; они торопятся сообщить друг другу то, что каждый и так уже знает, что на улице холодно или жарко, солнечно или облачно, ветрено или спокойно». Как и многое другое в английской жизни, это осталось неизменным и лелеется как добрая английская традиция.

Погода действительно является национальной слабостью англичан. Все шутки и насмешки, которым они за это подвергаются, совершенно справедливы. Любой английский разговор крутится вокруг этой темы, даже полуофициальные письма из организаций содержат упоминания о хорошей или плохой погоде. Что же касается частных разговоров, то здесь погодная тема неизбежна. В маленькой уютной церкви две очаровательные пожилые английские дамы, старушками их как-то даже и не обзовешь, услышав, что вы из России, непременно скажут: «Сегодня славная погодка, правда? Не то что вчера». Обретя силу в этом содержательном замечании, они непременно продолжат разговор уже на другие темы (например, как там погода в Москве?).

В Европе поговорить о погоде — это значит 1) пообщаться светски, 2) поскучать, 3) выполнить долг формальной вежливости, 4) побеседовать с малознакомым или официальным лицом. Для англичанина разговор о погоде — это совсем другое: 1) это интересно, 2) это важно, 3) это неизбежно, 4) относится ко всем окружающим. Каждое утро, встречая соседа, англичанин приветствует его фразой о погоде, обмениваясь этой важнейшей информацией с ближним. Есть еще приветствие «Как дела?», но все знают, что на него и отвечать не нужно, это не интересно.

В пабе, музее, гостинице — где бы вы ни столкнулись с англичанином, надо быть готовым начать разговор репликой об английской погоде и продолжить его, поскольку вы иностранец, разговором о погоде в России. Удивительно, но то же самое относится и к встречам со знакомыми англичанами, даже близкими друзьями. Даже если вы расстались вчера вечером, надо быть готовым к неизбежному: «Сегодня холодновато, не так ли?». Не обижайтесь, это не значит, что к вам относятся отстраненно и ставят на место, просто примите это.

Умение поддержать разговор о погоде всегда являлось признаком хорошего воспитания. Не случайно профессор Хиггинс из «Пигмалиона» Б. Шоу, делая герцогиню из своей цветочницы, первым делом научил ее вести разговоры о погоде. Вспомним замечательный диалог, состоявшийся в гостиной его матери.

«Миссис Хиггинс (прерывает молчание непринужденным тоном):

Любопытно, будет ли сегодня дождь?

Элиза: Незначительная облачность, наблюдавшаяся в западной части британских островов, возможно, распространится на восточную область. Барометр не дает основания предполагать сколько-нибудь существенных перемен в состоянии атмосферы»[ii].

А в знаменитом мюзикле «Моя прекрасная леди», еще более широко известном, чем «Пигмалион», благодаря прекрасной музыке и удачной экранизации, героиня даже произносить звуки учится на характерных фразах: «Дождь в Испании идет в основном на равнине» (The rain in Spain stays mainly in the plain) и «В Хертфорде, Херефорде и Хэмпшире ураганы случаются очень редко» (In Hertford, Hereford and Hampshire... hurricanes hardly ever happen).

Идеальная английская беседа звучит в прекрасном советском фильме «Приключения принца Флоризеля», снятом по рассказу Р.Л. Стивенсона, но значительно превосходящем оригинал и по содержанию, и по форме.

Пожилая английская дама с дочкой и молодой офицер, сопровождающий великолепного Председателя — Баниониса, гуляют по палубе корабля.

— Сегодня прекрасная погода.

— Погода сегодня отличная.

— Да, сегодня прекрасная погода.

— Прелестная.

— Вчера погода была значительно хуже.

— Да, вчера погода была ужасная.

— Прелестная.

— Вообще этим летом погода часто меняется.

— Прелестно.

— Во Франции всегда погода хуже, чем в Англии. Разве Вы так не находите?

Если выучить такой диалог по-английски, можно смело идти в любое английское общество, вы везде сойдете за хорошо воспитанного и неглупого человека.

Попутно замечу, что одним из сильных мест нашего кино было воспроизведение той, другой жизни, которую знали по литературе и рассказам, но изображали с большим усердием и чувством. Так, «наши» Шерлок Холмс и Доктор Ватсон представляются мне гораздо более английскими, чем снятые самими англичанами, перед которыми не стояла задача воссоздания национального колорита.

Существует одно золотое правило ведения разговора о погоде в Англии, которое метко сформулировал Джордж Микеш, венгр, сделавший эту страну своим домом и выпустивший в 1946 прославившую его книгу «Как быть чужаком». «Вы не должны никогда противоречить, обсуждая погоду, — писал он. — Даже если идет град или снег, если ураган с корнем вырывает деревья по обеим сторонам дороги, но кто-то замечает «Хороший денек, не правда ли?» — отвечайте без колебания: «Ну не славный ли?»

Главная проблема заключается в том, что англичане убеждены, что у них очень плохая, очень переменчивая и непредсказуемая погода, которая, по их мнению, и определяет многие стороны их жизни и характера. Полностью соглашаясь с последним, приходится все-таки возразить остальному. Плохая, читай — холодная, она, наверное, для жителей Испании, куда так любят съездить погреться англичане. Для нормального, читай — русского, человека она очень даже хорошая: круглый год зеленеет трава, даже в декабре на клумбах цветут цветы, а периодический редкий снежок сверху картину в целом не меняет. Еще наши далекие предки с плохо скрытой завистью отмечали: «В  том Аглинском государстве, городе Лундане и в-ыных городех и в деревнях зимы нет, николи не живет — все лето. И овощи всякие родятся по дважды годом, и в зимнюю пору сады все зелены стоят у них, а снегу николи не бывает».

Переменчивость погоды тоже сильно преувеличена (надо надеяться, англичане этого не прочтут, иначе обида будет смертельной). Находящееся неподалеку побережье Франции имеет тоже похожую, как и все приморские районы, изменчивость, но не делает из нее культа. Что касается непредсказуемости, то это даже и обсуждать нечего, это вопрос не погоды, а метеослужб, которые могут при ярком солнце передать «сегодня — дождь», как будто у них нет окон.

Знаменитые лондонские черные туманы тоже остались в прошлом. Запрещение топить камины в Лондоне положило им конец, хотя и лишило город очень приятного и очень английского удовольствия: посидеть у камина со стаканчиком и сигарой или просто чашечкой ароматного чая.

Отметим, что, судя по всему, пока существует благословение Европы — Гольфстрим, английскому климату не слишком многое угрожает. Здесь нет никаких ярко выраженных погодных стихийных бедствий — ни сильных засух, ни морозов, ни тайфунов с торнадами, ни селей, ни ледниковых потопов. Мягкий приятный климат, который, конечно, время от времени сотрясают неприятности в виде длительных дождей (но не тропических же) или половодий, но в целом грех жаловаться.

Несмотря на это, погода для англичан остается источником постоянного удивления, откровенной тревоги и тайного восхищения, и вся страна играет в одну и ту же игру: «кто бы мог подумать!». Зимой практически ежегодно выпадает небольшой снег и, пусть на непродолжительное время, температура опускается до нуля градусов, а иногда даже ниже. Но Англия хронически к зиме не готова, вся жизнь немедленно парализуется, не ходят поезда, останавливаются автобусы, нарушается телефонная связь, электричество поступает с перебоями, еще бы — никто этого, как и каждый год, не мог и предположить. Вот она, непредсказуемость. Похожая картина наблюдается летом, когда регулярно устанавливается удушающе жаркая погода. Но в офисах и гостиницах не найдешь кондиционера — зачем они в такой холодной стране. Наконец, любимый мотив англичан: «в этом году необычно … погода» (по сезону вставляется «жаркая», «холодная», «дождливая», «ветреная» и т.д.), главное, это всегда неожиданность, сюрприз.

Один английский тележурналист рассказывал о своем посещении центральной метеорологической службы страны, куда он отправился, когда писал книгу об англичанах, чтобы разобраться в причинах столь сложного и серьезного национального отношения к погоде. Причин он не нашел, но встретил женщину, зябко кутавшуюся в платок и приветствовавшую его неизменным: «Ух, не правда ли, действительно холодно?» Средних лет блондинка, она почему-то показалась автору русской, но он тут же с негодованием отмел эту мысль: «Нет, она не может быть русской: ни один русский никогда и не подумает сказать в феврале, что на улице холодно. Ибо так обстоят дела зимой в России. Нет, способность отчетливо бесконечно удивляться погоде — черта чисто английская». О, этот вечный русский холод, он всегда и везде!

Герцог Бедфорд иронизировал: «Всем известно, что у нас погода отвратительная, а вот погода, например, в Северной Италии или на Ривьере — великолепная. Если у нас в Англии будет подряд семь прекрасных летних сезонов, а там — семь ужасных, это ничуть не изменит общего мнения. Здесь все будут говорить: «Неплохое лето. Очень нетипично для нашего жуткого климата». А там скажут: «Что за мерзкое лето! Нетипично для нас: у нас всегда такая чудесная погода». И репутация обоих регионов останется прежней».

Вера в неопределенность и непредсказуемость своей погоды заставляет англичан жить по календарю и не реагировать на то, что каждый год случается на улице. Если пришла календарная весна, все мамы надевают деткам шортики и рубашки с короткими рукавами, от чего под ледяным ветром голые ноги покрываются мурашками, а носы краснеют и немедленно начинают течь. Это не имеет значения: пришла весна, и никто не ожидает, что может быть холодно, а шортики в это время детям надевают вот уже 500 лет. Вы редко, даже холодным февральским утром, увидите на голове англичанина шапку. Зачем? Не Россия же, где этот предмет просто необходим предсказуемо холодной зимой. Так же и различные службы. Транспорт хронически опаздывает — «Ну что вы хотите в такую полную сюрпризов погоду, как у нас!». В гостинице страшный холод, а отопления нет — «Кто бы мог подумать, что март окажется столь прохладным!».

В домах тоже не топят. Причем исторически в Англии получили распространение камины, которые, в отличие от печи, не хранят тепло, а только создают уют и распространены в странах с теплым климатом. Во-первых, нечего баловаться и расслабляться. Во-вторых, излишне тратить деньги на топливо в стране, где хоть и плохая погода, но нет морозов. В-третьих, если холодно, можно надеть еще один свитер. Поэтому сложился вполне справедливый стереотипный образ английской спальной, в которой просыпаешься, дрожа от холода, брызгаешь ледяной водой в лицо и, очень бодрый, начинаешь новый день.

Вспомним трудное детство героини романа Шарлоты Бронте «Джейн Эйр»: «Следующий день начался, как и предыдущий, — мы встали и оделись при свечах; однако в это утро пришлось обойтись без церемонии умывания: вода в кувшинах замерзла. Накануне вечером погода изменилась, и всю ночь через щели окон в нашей спальне свистал такой резкий норд-ост, что мы дрожали от холода в своих постелях и вода в кувшинах превратилась в лед. Не успел еще окончиться бесконечно тянувшийся час, посвященный молитве и чтению библии, как я уже буквально одеревенела от холода. Наконец наступило время завтрака, и на этот раз овсяная каша не пригорела; по качеству она была съедобна, но количество ее было очень недостаточно. Какой маленькой показалась мне моя порция! Я, кажется, могла бы съесть вдвое больше».

Ритуал остался неизменным со времен Джейн Эйр до сегодняшнего дня. Иногда, правда, он сочетается с другим национальным увлечением, и тогда вы можете получить чашку горячего чая прямо в ледяную постель. Как уже упоминалось, почти во всех английских гостиницах (кроме столичных) непременно есть чайник, чашки, чай и молоко, чтобы можно было немедленно приготовить себе чай и выпить его прямо в кровати. Однако, не считая этой английской радости, многие, кто останавливался в настоящих английских (читай «не-лондонских») домах, вполне поймут чувства, охватившие юную Джейн. Как сказала своей замерзавшей до смерти русской гостье одна довольно состоятельная английская дама: «Видите ли, дело в том, что мы, англичане, не верим в отопление, мы верим в теплую одежду. Если мне холодно, я просто надеваю лишнюю пару шерстяных носков». Для справки: отопление в Англии платное и довольно дорогое, причем платишь, как у нас за электричество, то есть за текущий расход. Впрочем, это, конечно, отношения к делу не имеет, все дело в обманчивой английской погоде.

Для туристов же, справедливости ради, отмечу, что английская погода действительно изменчива, хотя и не так катастрофически непредсказуема, как это представляется англичанам. Что имеет даже свои приятные стороны. Так, если вы проснулись утром и увидели в окне мрак, холод и дождь, кажущийся бесконечным, не расстраивайтесь, это совершенно не исключает теплого и солнечного дня. Впрочем, яркое утреннее солнце тоже ничего не значит, через пару часов вы вполне можете вымокнуть до нитки. Остров все-таки. Так что, если вы собираетесь на прогулку, лучше всего позаимствовать манеру одеваться у местных жителей, как они говорят, «слоями». Легкая одежда, потом свитерок, потом кофточка, потом непромокаемый плащ — это позволит то одеваться, то раздеваться в течение дня в зависимости от состояния погоды. В этом случае вам не придется расстраиваться, а английская погода даже действительно покажется не только приятной, но и слегка загадочной.

 

Английская кухня и национальное самосознание

Соседи с континента не устают издеваться над кухней англичан. В популярном во всем мире французском мультфильме про галла Астерикса есть эпизод, в котором он вместе со своим прожорливым другом Обеликсом приезжает в Англию, где герои мучительно пытаются нормально поесть, но даже обжора Обеликс не может справиться с английскими блюдами, обильно приправленными мятным соусом. В известном международном анекдоте про ад и рай повара в аду— англичане (полицейские — немцы, любовники — швейцарцы, механики — французы, а организуют все итальянцы, вариантов этого анекдота бесконечное множество).

Главная особенность, она же проблема, английской еды — она направлена на утоление голода, а не на получение удовольствия. Англичане не делают из еды культа, хотя многие очень даже любят поесть. Пища должна быть такой, какой она дана богом, землей, природой, все излишества и изыски от лукавого, читай француза. В сущности, она близка по типу традиционной русской пище — вареные овощи, тушеное или жареное мясо, пироги. На карикатуре в английском журнале изображены два повара, один из которых перечисляет блюда из картофеля (ну как тут не вспомнить бессмертный фильм «Девчата»!): «Картофель вареный, жареный, печеный, тушеный», а второй восклицает: «А они еще говорят, что английская кухня однообразна!».

Сами англичане сильно комплексуют по поводу своей кухни и в целом относятся к ней пренебрежительно. Если ваши английские знакомые приглашают вас на обед, то вам сразу предложат на выбор: французский, итальянский, индийский или китайский ресторан. В провинции выбор гораздо меньше и чаще всего ограничивается местным пабом.

Надо отметить, что, как и во многих других вопросах, у англичан постепенно пробуждается национальное самосознание даже в вопросах питания. Сегодня все активнее напоминают забывчивым согражданам о том, что и в этой области страна достигла многого. Так, недавно вышло исследование, посвященное английской говядине, написанное как своего рода ответ на последствия болезни «коровье бешенство», сделавшей этот вид мяса не слишком популярным даже в своей стране. Книга написана историком и прежде всего на историческом материале. Суть ее проста: говядина составляет основу английской натуры, и сила англичан в том, что они всегда ели нормальную здоровую пищу, такую как ростбиф, в отличие от хилых французов, баловавшихся разными соусами и подливками. Автор довольно остроумно увязывает многие события английской истории с потреблением говядины.

Действительно, мясо, запеченное целиком и сегодня является одним из самых распространенных блюд, а воскресный ростбиф по низкой цене предлагают все английские пабы. О том, какое важное значение отводится английской говядине, и не только экономическое, говорит хотя бы тот факт, что принц Уэльский лично принимал участие в пропаганде этого вида пищи после того, как улеглись страсти «коровьего бешенства», для чего даже ездил во Францию и раздавал куски ростбифа посетителям презентации. А о патриотическом отношении к родному мясу простого народа свидетельствует письмо, пришедшее в Дейли Телеграф во время проведения кубка мира по футболу. Автор его писал: «Господа, для тех из вас, кто все еще удивляется, почему чемпионы мира, французы, так рано вылетели из соревнования в этом году, у меня есть ответ: они были лишены британской говядины целых четыре прошедших года».

Англичане даже позволяют себе замахнуться на святыни — итальянскую кухню. Не так давно в Интернете появилась информация о том, что британские историки обнаружили в манускрипте XIV века, самом старом сборнике национальных, а может, и мировых, рецептов описание традиционного английского блюда под названием «лазан». Готовилось оно из так называемой пасты и сырного соуса, что позволило британским экспертам утверждать, что родина лазаньи — Англия. Официальные представители итальянского посольства в ответ на это возмутительное заявление немедленно сообщили, что «независимо от того, как называлось это древнее кушанье, оно не является лазаньей в том смысле, в котором это понимает мы». Вопрос настолько серьезен, что остается надеяться, что до вооруженного конфликта дело не дойдет. Впрочем, это скорее из области курьезов, да и далеко не вся информация из Интернета подтверждается.

Интересна и показательна с точки зрения современной английской культуры история одной молодой английской звезды — Джейми Оливера. По своей популярности в стране он легко может соперничать с музыкальными и футбольными звездами. Джейми — повар. Его передачи смотрят многочисленные телезрители всех возрастов и полов, его книги раскупаются огромными тиражами, а на обед в недавно открытый им новый ресторан записываются за несколько месяцев. Его фотографии заполняют английские журналы и газеты, как все знаменитости, он снимается в рекламах, является героем светской хроники: английская общественность с волнением следила за развитием его отношений с подружкой, затем изучала свадебные фотографии, радовалась дням рождения их дочки «Поппи» (что значит «мак»).

Причины успеха Оливера, помимо удачной раскрутки, заключаются в том, что он оказался в нужное время и в нужном месте. Начать с того, что он ужасно «английский». Рыжий взлохмаченный мальчик, некрасивый, но милый, он уже несколько лет не сходит с экранов и является своего рода собирательным образом юного англичанина. И вырос он в провинции, в Эссексе, и с детства работал в пабе, который принадлежит его родителям, чистил картошку, лущил горох, резал чипсы, словом, делал все, что нужно для настоящей английской кухни, потом учился, потом работал в ресторане в Лондоне. И наконец попал на телевидение (мораль: это может случиться с каждым рядовым английским мальчишкой, если у него будет настоящее любимое дело).

Передача «Голый повар» (“The Naked Chef”) была задумана для привлечения новой аудитории к передачам о кулинарии. Смешной мальчишка гонял на скутере по Лондону, заглядывал в рестораны, к друзьям и знакомым, и везде готовил простые, но вкусные блюда. Он не соблюдал правил готовки, все хватал голыми руками, не носил ослепительного колпака, лазил своей ложкой в общую миску, словом, вел себя так, как хозяйка на кухне. Нет, он не снимался голым, как можно предположить из названия передачи, идея была простая, по его собственным словам: «раздеть еду до голой основы», проще говоря, показать, что вкусно готовить можно легко, быстро, недорого, не покупая особенных продуктов, надо только немного желания.

Первое время он использовал много приемов итальянской кухни, особенно оливкового масла и зелени, — англичане с большим уважением относятся к итальянской кухне. Но постепенно английское, свое, стало пробиваться на первый план. Все чаще звучал ненавязчивый призыв использовать традиционные продукты, вспомнить свои традиционные рецепты, а также напоминание, что и в Англии всегда умели готовить без выкрутасов, но хорошо.

Теперь с участием Джейми Оливера снимают и отдельные фильмы. Например, “Oliver Twist”. В самом названии уже была заложена остроумная игра слов: с одной стороны, Оливер Твист — самое известное произведение Ч. Диккенса, а с другой — можно перевести как «Выкрутасы Оливера». Идея была простая и близкая сердцу каждого англичанина (и не только). Компания веселых молодых людей после бурной ночи, проведенной в разного рода ресторанах, пабах и барах  приходит домой к Оливеру завтракать. Все навеселе, легко и непринужденно шутят, пока хозяин готовит им какую-то гремучую смесь на опохмелку из томатного сока, водки, перца и прочего.

После этого начинается приготовление завтрака — конечно же, английского традиционного. Легко и весело Оливер чистит грибы, жарит сосиски и бекон, взбивает яйца, готовит тосты. Вся эта нехитрая готовка сопровождается комментариями, как сделать так, чтобы бекон не пригорел, какие сосиски лучше купить, какой соус подать. Зрелище захватывающее, а главное, поучительное — вот они, английские традиции, которые живы и пропагандируются не старой замшелой бабкой, а молодым веселым англичанином и его друзьями, которые в заключение с веселыми криками поедают все приготовленное.

Заслуги Оливера высоко ценятся его страной. Осенью 2003 года в Бэкингемском дворце лично королева Елизавета II вручила двадцативосьмилетнему повару «MBE» — орден Британской империи, которым награждаются за выдающиеся заслуги перед отечеством. Оливер, в свою очердь, посчитал своим долгом выразить патриотические чувства и поддержать монархию. В интервью журналистам он сообщил, что так расчувствовался, что чуть не заплакал. «Я много работал заграницей, — поделился своими мыслями «голый повар», — и с гордостью могу прославлять все то хорошее, что есть у нас здесь. Ролс-Ройс, Астон Мартин — все это ушло, и это (здесь он обвел глазами королевскую резиденцию) на самом деле единственное, что у нас осталось».

В одном из «провинциальных» журналов недавно была напечатана интересная статья, посвященная разным видам пикников. Пикник — одно из тех чисто английских изобретений, которые стали достоянием всего мира, о чем автор статьи ненавязчиво напоминает в самом начале. Действительно, в основе идеи лежит много национального: свежий воздух, сельская местность, трудные условия, экономичность, простая, но сытная еда, — все это вполне соответствует английскому духу. Главное в нем — сочетание необходимого (еды) и приятного (прогулки), что редко сходится вместе в английской кухне. В статье приводятся воспоминания разных людей, прежде всего — титулованных сельских жителей, о детстве, когда пикник непременно включал в себя красивый пейзаж, грубую шерстяную подстилку, простые бутерброды с сыром и ветчиной. Многие сошлись на том, что это были самые радостные и светлые воспоминания о еде в детстве, может, впрочем, еще и потому, что тогда рядом были уже ушедшие мамы и бабушки, а сами герои были юны и свежи.

Но, как известно, Англия не просто живет прошлым, она привносит его в день сегодняшний, хотя и на новый лад. Те же люди рассказывают и о современных пикниках, которых, оказывается, существует великое множество видов. С одной стороны, это самые простые, организованные по старинке, просто, но со вкусом. К традиционным бутербродам сегодня непременно добавляются свежие фрукты и ягоды, а также зелень и овощи. Но сегодня, оказывается, есть и другие виды пикников, более сложные и дорогие, вплоть до шикарных светских приемов. На таких пикниках непременно предполагается шампанское, дорогие деликатесы типа гусиной печенки, изысканных сыров, блинов с икрой. Причем все это можно или заказать индивидуально, или купить уже готовые наборы (меню и цены приводятся и впечатляют). Впрочем, в основном все сходятся на том, что старинные простые пикники гораздо интереснее и приятнее дорогих и изысканных.

Один из тех, кто делится в статье своими мыслями по поводу этой старой доброй традиции, — граф Сэндвич, потомок того самого изобретателя знаменитых бутербродов, которые являют собой еще один пример английского вклада в мировую сокровищницу. История появления сэндвичей получила широкое распространение и заняла свое почетное место во всех кулинарных книгах. Граф Сэндвич, согласно легенде, был страстный игрок и нередко проводил за игровым столом не только дни, но и ночи. Одно только мешало его счастью — время от времени надо было отрываться на еду. И вот где-то в 1762 году специально для графа было изобретено новое блюдо, позволявшее ему есть и играть одновременно. Кусок жареной говядины положили между двух ломтей хлеба. Таким образом, и руки чистые, и граф сыт, и игра продолжается. А главное — блюдо вскоре широко распространилось, причем не только в английском обществе. Огромную популярность еще в XIX веке приобрели сэндвичи среди американцев, которые считают их появление началом «фаст фуда». Целые гимны сложили они в честь этого незамысловатого блюда: оно, во-первых, демократично, во-вторых, откровенно (в том смысле, что не скрывает, что у него внутри), для него не нужны ножи и вилки, обращение с которыми, видимо, вызывает у американцев проблемы.

Джон Монтегью, четвертый граф Сэндвич (John Montagu Sandwich, 1718-1792), был, очевидно, человеком непростым. В его биографии много противоречивых фактов. С одной стороны, его обвиняли в мошенничестве, в разврате, в предательстве друга и соратника, в измене жене и открытом содержании любовницы, во взяточничестве и мошенничестве, говорили, что он развалил вверенное ему адмиралтейство и проиграл все битвы, в которых принимал участие. С другой стороны, граф Сэндвич получил прекрасное образование — в Итоне и Кембридже, был театрал и покровитель искусств, занимал неоднократно высшие должности в государстве — трижды был министром иностранных дел, а также лордом Адмиралтейства. Свою жену, признанную душевнобольной, всю жизнь содержал в дорогой частной клинике, несмотря на стесненные средства. Действительно имел очень молодую любовницу, которая родила ему пятерых детей и погибла от случайной пули (что еще больше подпустило туману в биографию графа). А Джеймс Кук, организации путешествия которого граф немало посодействовал, назвал в его честь открытые им Сэндвичивы острова.

В 1993 году вышла биография графа Сэндвича, автор которой Н. Роджер (N.A.M. Rodger) утверждает, что граф был бессовестно оклеветан врагами. На самом деле он был человеком деятельным, самоотверженным, все силы отдавшим служению отечеству. А сэндвичи ему понадобились, чтобы не отрываться от работы. Историю же про азартные игры придумал французский путешественник Пьер Грослей (Pierre Jean Grosley), записавший ее в своем путевом дневнике. А что хорошего можно ждать от француза!

Как бы там ни было, но знаменитый «закрытый» бутерброд гордо носит имя графа (а вот острова переименовали в Гавайские). Нынешний, уже упомянутый выше одиннадцатый граф Сэндвич, недавно решил начать бизнес — естественно, выпуск сэндвичей, но только лучшего, настоящего английского качества, из продуктов с личной фермы. Англичане так ценят традиции, что он уверен, что бутерброды в упаковке, носящей гордое имя и герб Сэндвичей, будут хорошо раскупаться.

Действительно англичане и по сей день являются большими мастерами по изготовлению бутербродов, которые отличаются большим разнообразием, неожиданной, но вместе с тем простой начинкой. В пабе, чайной, кафе или баре вам, как правило, всегда приготовят прекрасные сэндвичи — вкусные, свежие и сытные, главное, чтобы они были свежеприготовленны на месте (о чем всегда сообщается в меню). Любимые английские начинки: лосось соленый или копченый с огурцом и лимоном, яйца с майонезом, иногда с добавлением зелени, огурцы на хлебе с маслом (сэндвичи с огурцом являются чисто английской традиции и довольно давней: достаточно вспомнить, как любили их герои пьесы О. Уайльда «Как важно быть серьезным»), английский сыр с помидором, ветчина с зеленым салатом. Это самые распространенные, но у каждого заведения есть и свои тонкости и секреты.

Так что, хотя английская кухня по-прежнему является объектом для насмешек со стороны европейцев, которые рады найти уязвимое место в национальной броне английского самодовольства и самодостаточности, хотя сами англичане до сих пор и продолжают комплексовать по поводу своего несовершенства в этом вопросе, все не так уж плохо. Традиции живы, а те, которые ушли, успешно возрождаются, надо только знать, что и где есть и как относиться к тому, что ты съел.

 

Традиционный английский завтрак

Знакомство с английской кухней и Англией для большинства туристов — всех тех, кто живет в гостинце, а не в частном доме и не в Лондоне, где в основном принят континентальный завтрак, — начинается с традиционного английского завтрака. То есть именно так он всегда торжественно и величается, лишь иногда сокращаясь до просто «традиционный» или «полный» завтрак. В большинстве случаев он включается в стоимость проживания и поражает своей устойчивостью и единообразием по всей территории Англии (на самом деле совершенно одинаков он и по всей Британии, только в Шотландии его величают «шотландский», а в Уэльсе «смешанный гриль», но никак уж не английский).

В самом полном варианте английский завтрак состоит из: жареного бекона, сосиски, яйца, грибов, помидора, фасоли, поджаренного на масле тоста, картофельной котлеты, реже добавляется черный пудинг или хаггис. Причем первые пять ингредиентов — неизбежны, а остальные варьируются от места к месту. Правила таковы: бекон должен быть хрустящим, но не высохшим, сосиска непременно пережаренной, яйцо в одной из трех ипостасей: глазунья, или омлет, или приготовленное на пару, грибы — шампиньонами, помидоры слегка поджарены, в тосте как можно больше масла. Состав черного пудинга и хаггиса настолько неудобоварим, что лучше воздержаться от комментариев и просто принимать их как часть культурного опыта другой страны. В реальной жизни частенько все бывает несколько иначе: бекон холодный и подгоревший, помидоры консервированные из банки, тост невозможно взять в рот, так как он целиком пропитан сомнительным маслом, яйцо пережарено.

В первые дни, вернее утра, нахождения в Англии английские завтраки доставляют большое удовольствие — в конце концов, яичница с колбасой на завтрак не так уж чужды сердцу россиянина. После континентальных утренних кофе с хлебом, когда встаешь из-за стола разочарованный и голодный и через час начинаешь мечтать о следующем приеме пищи, английская традиция кажется родной и близкой («завтрак съешь сам...»), после такого сытного завтрака есть хочется очень нескоро. Но постепенно начинает возникать чувство, что традиция традицией, культура культурой, но каждое утро одно и то же довольно тяжелое блюдо — это как-то слишком. И тогда, рискуя доставить неудовольствие хозяевам, обычно с большим пиететом относящимся к традиционному английскому, ты начинаешь отбрасывать ингредиенты. Первым уходит жаренный тост как очень вредный для здоровья, следом за ним — сосиска, так как она всегда пережарена и вообще малосъедобна, наконец, шаг за шагом, ты приходишь к тому, что просишь просто сварить тебе пару яиц и радуешься тому, как это удивительно вкусно. Если после классического английского завтрака ты встаешь из-за стола с камнем в желудке, мечтаешь только о диване, а о еде не можешь без отвращения думать до вечера, то, избавившись от него, ты чувствуешь легкость, подъем, готов бежать на экскурсию и с аппетитом ешь свой ланч в нормальное дневное время.

Естественно, традиционные завтраки очень разнятся, и закономерность здесь, как правило, увы, вполне традиционна. В хорошей дорогой гостинице все будет хорошо приготовлено, выбор разнообразным, продукты свежими. В гостинице над пабом вам могут утром предложить набор, в котором одна половина будет безнадежно подгоревшей, а другая холодной, из консервной банки. Исключения составляют «бед энд брекфасты», где качество завтрака зависит не столько от цены, сколько от умения хозяйки. Иногда в таком простом месте вас накормят всем свежим и домашним так, как ни в какой дорогой гостинице. Но угадать это заранее невозможно, можно только надеяться на везение.

Еще лет двадцать назад, когда в моду во всем мире стал входить здоровый образ жизни и рациональное питание, начали раздаваться голоса протеста, привлекшие внимание английского общества к тому, что жареный и жирный завтрак, может, и был хорош для сельских жителей, работавших на ферме, но мало подходит современным англичанам, ведущим в большинстве своем не столь активный повседневный образ жизни. В этом, конечно, есть доля справедливости, не говоря уже о том, что такой завтрак требует крепкого здоровья, одолеть его людям, страдающим какими-либо хроническими внутренними заболеваниями, не так-то просто. Но в последние годы, в связи с подъемом во всех европейских странах, а в Англии, как было сказано раньше, особенно, интереса к национальным традициям и кухне, голоса эти стихли и больше не слышны, и в гостиницах можно наблюдать бодрых англичан, с аппетитом поглощающих традиционные завтраки.

Еще одной непременной составляющей английского завтрака, причем повсеместной, независящей от места и времени проживания, являются тосты с джемом и мармеладом. В гостинице вам в большинстве случаев предлагают на выбор белые или коричневые, имея в виду цвет хлеба, я всегда беру смешанные, чтобы не мучаться выбором, но, честно говоря, на вкус они совершенно одинаковы. Что гораздо хуже, так это то, что часто они подгоревшие и всегда остывшие, так что масло по ним не мажется. Масло в Англии, кстати говоря, всегда соленое, что нравится людям с либеральным складом ума и раздражает консерваторов. Приносят тосты в самом начале еды, до традиционного завтрака, а так как в нашей культуре хлеб с вареньем едят после яичницы, то и стоят они на столе, грустно остывают, а ты нервничаешь и сердишься на англичан.

Что является действительно английским достижением, так это приготовление традиционного мармелада, который, в классическом варианте завтрака полагается есть с тостами и который сегодня нередко заменяется банальными джемами, то есть вареньем по-нашему. Мармелад изготавливается только из апельсинов, хотя сегодня допустимы и добавки из других цитрусовых — лимонов и грейпфрутов, но это уже дань современным веяньям. Изначально мармелад был известен в Испании и Португалии и представлял собой джем из айвы (“marmelada” по-португальски именно это и означает «айвовый джем»). Известно, что уже с XV века его ели в Англии, но изготовляли из апельсинов.

Интересно, что столь экзотический фрукт стал традиционным английским лакомством. Правда, недавно в одном историческом исследовании мне довелось прочитать, что апельсины и лимоны завозились в Англию с XIV века и не были такой уж редкостью. Сейчас же, видимо, это еще и очередная частичка английской истории, живая памятка о тех днях, когда страна была огромной империей и апельсины росли на ее территории и считались ее достоянием.

Мармелад бывает разных видов — от единообразной массы, золотистого цвета, до более жидкой консистенции, в которой плавают кусочки апельсиновой цедры. Классический мармелад слегка горьковат на вкус, не должен быть слишком сладким и жидким. Многие английские фирмы соревнуются в его изготовлении: одна подчеркивает, что производит его уже 200 лет, другая — что делает это по старинным бабушкиным рецептам, третья напирает на то, что занимается этим лично по распоряжению королевы. Шотландцы тоже делают мармелад, но, чтобы отличаться от английских образцов, добавляют в него виски, которое, как правило, вообще не чувствуется.

Как это часто бывает, с мармеладом связано множество легенд; в частности, есть несколько версий его появления. По одной из них Мария Стюарт во время болезни питалась только отваренными в сахарном сиропе апельсинами. Слуги ее, говорившие по-французски, повторяли на кухне, что “Marie”, мол, “malade” (т.е. больна). Вот англичанам и послышалось будущее название. По другой — шотландский торговец получил партию испорченных апельсинов. Будучи человеком скупым, он не стал выбрасывать горький товар, а попросил свою мать сварить из них джем, что она и сделала с большой последующей выгодой для семьи. Впрочем, все это чистой воды фантазии, хотя и милые.

Сегодня в большинстве мест вам также предложат хлопья и мюсли с молоком, иногда йогурты и фрукты, если хозяева хотя бы делают вид, что заботливо относятся к вопросам здорового питания. Если повезет, могут предложить и овсяную кашу, когда-то бывшую очень популярной в стране, но постепенной отходящую в прошлое. В прекрасном советском фильме про собаку Баскервилей героя, приехавшего из Канады и незнакомого с английскими привычками, дворецкий изводит каждое утро провозглашая торжественно: «Овсянка, сэр!». А овсянка в Англии хороша, хотя в ее потреблении есть и свои особенности. Ее едят без варенья, хотя, конечно, никому не возбраняется положить в нее джем или мармелад, предназначенные для тостов, она более соленая, чем мы привыкли, что усиливается соленым маслом, которое мы по привычке кладем в нее, хотя в Англии это и не принято. Наконец, вершиной «овсянки, сэр» является ее классический вариант, когда ее едят с настоящими сливками, поливают сверху, если они жидкие, или кладут вместо масла, если они густые.

К странностям английского завтрака можно отнести копченую рыбу, которую до сих пор иногда предлагают в хороших отелях на завтрак, а вот традиционные когда-то тушеные почки сохранились только в завтраках героев английских романов. Когда-то завтрак английской знати представлял собой полноценную еду, в состав которой входили и рыба, и почки, и еще к ним жареное мясо и птица, а также овощи и блюда из яиц. Собираясь на охоту, или на прогулку, или еще на какое-нибудь важное дело, надо было хорошо подкрепиться. Впрочем, такие завтрачные пиры были распространены только непродолжительное время во второй половине XIX века и среди ограниченной публики.

Безусловно, королем английского завтрака является чай, который практически всегда приносят в красивом чайнике (это часть культурной традиции) и наливают в красивые чашки. Ну о чае еще предстоит отдельный серьезный разговор, но сразу хотелось бы предупредить: не берите в Англии кофе, та серая жидкость, которую вам принесут, вряд ли хоть кому-нибудь покажется достойным началом дня.

В семьях ситуация несколько иная. В общем деловом ритме, в котором живут английские семьи, по утрам готовить сложный завтрак, как бы его ни пропагандировало телевидение с «голым поваром», не представляется возможным, и здесь главной пищей становятся хлопья с молоком, тосты с джемом или мармеладом, иногда фрукты. Домашние завтраки, особенно в рабочий день, когда все члены семьи торопятся по делам, в школу и на работу, часто довольно скудны и однообразны.

Невольно вспоминаются многочисленные описания голодного детства разнообразных персонажей английской литературы. Английские учебные заведения были печально знамениты своей плохой кухней, причем не только в школах для бедных, но и для богатых тоже. Это было связано в значительной мере с системой воспитания, предполагавшей закалку души и тела, о чем подробнее речь пойдет ниже. Вот как описывает свой завтрак героиня Шарлотты Бронте Джейн Эйр: «Совершенно изголодавшаяся и обессилевшая, я проглотила несколько ложек овсянки, не обращая внимания на ее вкус, но едва первый острый голод был утолен, как я почувствовала, что ем ужасную мерзость: пригоревшая овсянка почти так же отвратительна, как гнилая картошка; даже голод отступает перед ней. Медленно двигались ложки; я видела, как девочки пробовали похлебку и делали попытки ее есть, но в большинстве случаев отодвигали тарелки. Завтрак кончился, однако никто не позавтракал».

 

Магия английской земли

Вопрос, волнующий каждого путешественника: где и что есть в чужой стране. И это не просто вопрос насыщения и поддержания жизни. Еда — это существенная часть культуры любого народа, и прикосновение к ней — это проникновение в самое заветное и близкое им. Вместе с тем хорошо известно, что именно вопросы питания порой являются самыми сложными в процессе межкультурного общения. Человека можно научить правильно здороваться, стоять на нужном расстоянии от собеседника, одеваться так, чтобы никого не шокировать. Но как научить есть кузнечиков и лягушек или, того хуже, собак, если они являются любимым лакомством местных жителей? Вот здесь-то и начинаются конфликты культур.

Интересно, что когда возвращаешься из чужой страны, один из первых вопросов, который тебе задают: «А чем кормили?» Очень важно узнать, что они там едят, и, таким образом, понять, так уж ли они от нас отличаются.

Англия в этом вопросе страна, как уже было сказано, нам довольно близкая. Хотя и не во всем. С одной стороны, мясо с картошкой или рыба с картошкой — основа английского рациона, нам близки и понятны. С другой стороны, как, когда и каким образом едят — уже разговор другой. Ну и, наконец, немаловажно, где есть путешественнику, если он хочет и культуру английскую понять, и наесться, и не разориться, и выжить.

Есть один великий принцип любого путешествия — питаться надо местной пищей, той, которая выросла на этой почве, которая приготовлена здесь же и которая — главное — принадлежит данному народу и данной культуре. Существует здесь одна важная закономерность: национальная еда, напитки, также как и многое другое, например развлечения, иногда одежда, хороши в контексте и окружении культуры, которая их породила. Вырванные из своей почвы, они теряют свое очарование и прелесть, подобно цветам, которые радуют глаз в родном им саду и чахнут в вазе, оторванные от своей среды. Мы назвали это явление магия земли.

Взять напитки. Например знаменитое итальянское вино, прекрасное на побережье Лигурийского моря, полное вкуса и аромата, величественное как сама жизнь. Немцы, большие любители делать запасы хороших и дешевых продуктов по всей Европе, много раз жаловались на то, что то же самое вино, разлитое по бокалам под Гамбургом, совершенно теряет все свое очарование, кажется кислым и неинтересным.

А итальянская же граппа? Как легко и радостно проскакивает она в качестве дижестива после приятного во всех отношениях итальянского обеда! Как наполняет душу светлым чувством прекрасного, как придает завершенность всей вкусовой гармонии, как, в конце концов, помогает переваривать благородную пищу. А попробуйте привезите ее в Москву? Далеко не всякий пьяница в поисках чего бы выпить польстится на нее. Самогон самогоном, да еще и не самый лучший — вот что такое граппа в Москве.

Или упомянутый выше английский мармелад. Как вкусен он утром, за завтраком, на английской лужайке под вьющейся розой, намазанный на горячий сухой тост и запитый крепким английским чаем. Привезенный же в Москву, он долго лежит где-нибудь на полке, потому что как-то сразу теряет и свой аромат, и свой вкус, и свою прелесть.

Трудно сказать, что играет здесь определяющую роль: воздух ли, которым дышишь, или лужайка, по которой ходишь, или люди, которые веками ели или пили этот продукт, или просто магия земли, но факт остается фактом: местные особенности доставляют удовольствие на месте, а пытаться перенести их домой, на другую почву — часто пустая трата денег. Это относится не только к еде, но и ко многим другим вещам, особенностям быта, традициям и прочее, но нигде так не заметно как в еде.

Магия земли — это квашеная капуста под водку морозным вечерком после хорошей прогулки по лесу где-нибудь в Рязанской или Смоленской области, или горилка с салом и протяжной песней на Украине, или гусиная печенка со сладким бордосским вином теплым вечером под платанами Каркасона, или пиво с колбаской в пивном саду города Мюнхена, или прохладное игристое вино на улице маленького итальянского городка, когда экскурсионная программа уже закончилась, а до вечерней трапезы еще есть время. Список этот можно продолжать долго, предаваясь сладостным воспоминаниям или приятным мечтаниям. Магия земли — великая сила и огромное удовольствие для тех, кто сможет почувствовать ее.

В английской земле есть своя магия, хотя те, кто любят изысканную или оригинальную кухню и не выносят картошку с мясом, должны питаться здесь в МакДональдсе. Главное ее достоинство — простота и естественность. Хороший английский ресторан  — это не повар-виртуоз, а свежие продукты. Все повара в Англии, которые умеют что-то большее, чем не испортить продукты и донести их в естественной сути до клиента, это французы или итальянцы. Но французские или итальянские рестораны не доставляют здесь особого удовольствия, магия земли не та. Единственное исключение — китайские рестораны, они дешевы, оригинальны и в них всегда подают хороший рис, все это очень полезно, если у вас заканчиваются деньги или начинается несварение желудка (и то, и другое в Англии дело обычное).

Режим питания англичан вполне согласуется с их любовью к провинции и сельской жизни. Завтраки ранние, есть после 9 вам дадут только в приличной, то есть дорогой гостинице, в небольших и частных заведениях к 9 все уже заканчивается, а в «бед энд брекфастах» иногда и к 8.30. Как будто после плотного раннего завтрака они все спешат на сельскохозяйственные работы. Дневная еда, именуемая «ланч», не столь четко определена во времени, как в романских странах. Конечно, все, кто работают в офисах, едят в перерыв в пределе с 12 до 2-х, многие пабы после этого закрываются на перерыв до вечера, так что лучше поесть в этот отрезок времени, хотя большой проблемы не будет и позже. Наконец, так называемый обед бывает вечером, но довольно рано, если только вы не ведете светскую жизнь, так что вне Лондона после 8.30 вечера бывает трудно найти место, где вас покормят, и даже в открытых заведениях нередко заканчиваются многие блюда. Если в семье вам вечером предлагают легкую еду, ее нередко называют «ужин», чтобы вы не ошиблись и не ждали многого.

Про английский завтрак было сказано уже достаточно. Английский ланч очень варьируется и нередко состоит просто из сэндвичей или супа, который подают обязательно с хлебом и маслом. Суп в Англии отличается от привычного нам: он, как правило, овощной, из моркови с имбирем, или цветной капусты со сливками, или томатный с гренками, или грибной из шампиньонов, практически всегда пюреобразный, напоминающий  слегка о детском или диетическом питании. Многим нравится; главное, чтобы он был натуральный, а не из консервной банки.

Популярен, особенно в пабах, так называемый «ланч пахаря» (“Ploughman’s lunch”). Оставшийся от былых сельскохозяйственных английских времен, он сегодня любим не только пахарями, но и людьми более прозаических профессий, и состоит из разных продуктов, которые когда-то дети приносили отцам в поле. Обязателен большой ломоть свежеиспеченного хлеба, листья зеленого салата, маринованный репчатый лучок, салат из капусты с майонезом, а как основное блюдо — большой ломоть сыра, иногда заменяемый ветчиной. Если все это свежее, он может быть очень вкусным, но бывает, что посетителям достается плохо промытый салат, передержанный в уксусе лук и не слишком хороший сыр.

С сыром в Англии тоже свои отношения. Страна знаменита, например, своим «чеддером» и «стилтоном».  Сыры эти не обладают столь ярко выраженным вкусом, как французские, зато доступны и понятны большему числу людей именно потому, что попроще. Французы не устают смеяться и над английской манерой есть сыр. Усвоив многое из французской кухни, англичане (если только это не ланч пахаря или сэндвич) тоже едят сыры в конце обеда. Но, о ужас, англичане всегда подают его со своими любимыми крекерами, часто добавляют к нему обожаемый ими сельдерей и морковь, ну и, главное, нередко подают сыр после сладкого пудинга.  Честно говоря, российскому обывателю, не столь умудренному в гастрономических тонкостях, все это не столь существенно, нас больше волнует, почему сыр не дают на завтрак или на закуску.

В Англии вот уже не одно столетие популярно блюдо, ставшее в некотором смысле важной составляющей культурной традиции и являющееся одним из ранних вариантов, как сейчас говорят по-русски, фаст-фуда или, проще, перекуса. Это знаменитая «фиш энд чипс» (“fish and chips”), или рыба с жареной картошкой.

Есть ряд незыблемых правил. Рыба должна быть семейства тресковых, конечно, свежая, обжаренная в тесте в большом количестве масла. Картофель режется ломтями и также жарится в масле. Все это, в классическом варианте, заворачивается в газету и поливается уксусом, хотя в последнее время чаще используют одноразовую посуду и кетчуп, что, вполне возможно, и сказывается отрицательно на вкусе, но как-то привычней современному потребителю. Интересно, что правительству пришлось выпустить специальное постановление, запрещающее использование газет для заворачивания этого блюда, так как типографская краска вредна для здоровья, иначе, скорее всего, англичане так и хранили бы верность традиции. Словом, если у вас хорошее здоровье, эта традиционная английская еда может быть очень вкусной, всегда недорогой, часто продается в небольших кафешках на вынос, хотя можно ее заказать и в пабе и ресторане. «Фиш энд чипс» считается вершиной английской кулинарной мысли, и даже не надейтесь понять английскую душу не попробовав это блюдо.

Самостоятельным блюдом во время ланча может быть и любимая англичанами картошка. Большие клубни запекают в фольге, рассекают с одной стороны, чтобы как бы «открыть» ее, а в эту щель кладут разные начинки, которые клиент может выбрать сам. Самые распространенные среди них: яйцо с майонезом, тертый сыр, консервированный тунец, салат из капусты, репчатый лук. Все это можно варьировать и комбинировать по вкусу. Блюдо незатейливое, но вполне сытное, его часто продают просто на улице или в общественных местах — парках, на вокзалах, то есть там, где надо быстро перекусить.

По воскресеньям, отдавая дань вековой традиции, в пабах подают классические английские ростбифы (название в английском относится только к говядине, но в русском стало собирательным для жареного мяса вообще). То есть едят их и в течении недели, и не только в пабах, и очень даже любят, но по воскресеньям они дешевы. Это, пожалуй самый традиционный вид английской пищи: огромный кусок мяса (если по правилам, то говядины, но также может быть и свинина, и баранина, и даже индюшка) запекают целиком, в натуральном виде и потом отрезают от куска большие ломти. Поливают все это разными соусами, которые не так плохи, как любят представлять. К говядине это чаще всего так называемое «грейви» (“gravy”), из загущенного мясного сока, которым англичане обожают поливать вообще все на свете, к баранине — мятный соус, который, будучи хорошо приготовленным, не имеет себе равных, хотя часто заменяется консервированной версией, к свинине — яблочный соус.

Умеют на острове приготовить и рыбу. И не только в вышеописанном жареном варианте, хотя он и является самым традиционным. Хорош здесь лосось, сваренный на пару, совершенно натуральный, к которому подают кусок лимона, сок которого и является естественным соусом к рыбе. Очень популярна жаренная камбала, а также всевозможные виды тресковых рыб, которых здесь знают больше, чем мы. Сопровождается рыба, как и мясо, варенными овощами — морковью, горошком, цветной капустой, по сезону со спаржей, иногда на выбор предлагают зеленый салат или жаренный картофель. Все это, в основном, как и положено гарниру, не портит вкус основного блюда.

Едят на острове и пироги. На западе — большие и похожие формой на наши, так называемые корнуэльские, они могут быть самостоятельным хорошим перекусом. Но более распространенными являются другие, как например, популярный «пирог пастуха» (“shepard’s pie”), представляющий собой тушеную в плошке баранину, сверху накрытую картофельным пюре и запеченную в духовке, или «деревенский пирог» (”cottage pie”), в котором баранину заменяет говядина.

Все блюда в Англии — большие по размерам и сытные, что вполне соответствует ключевой идее — есть не ради удовольствия или баловства, а для насыщения и продолжения жизни. Более того, еда может быть и воспитательным фактором, так что можно сочетать приятное (процесс воспитания) с полезным (питанием). Не случайно существует распространенное мнение, что для француза важно качество пищи, для немца — количество, а для англичан — хорошие манеры за столом. При посещении светского вечера или торжественного приема самой интересной частью программы будут именно традиции поведения и общения за столом, культура приема пищи, а не сама пища.

Кстати, русские люди, в отличие от западных европейцев, всегда относились к английской пище крайне снисходительно. Многим она даже нравилась, так как считалась простой и здоровой, что импонировало русской натуре. Русский адмирал П.В. Чичагов в молодости посетил Англию и даже немножко поучился английскому языку в морской школе. В Англии ему многое нравилось, не случайно и жену он себе подобрал англичанку. Вот как он вспоминает свои первые дни в стране (время — конец XVIII века): «Однако при первом же обеде я попал впросак. Когда на стол подали пастет, и мне поднесли большую порцию, а он был с бифштексом, и я нашел его отменным, то не желая показаться обжорливым и съесть всю порцию, я приберег себя для других блюд, намереваясь поближе познакомиться с английской кухней, но хозяйка школы заметила, что я слишком мало ем, и затем встали изо стола. Впоследствии я узнал, что существует обычай подавать подобный пирог каждую субботу, а в остальные дни недели обед состоял из превосходного говяжьего блюда, ежедневно сменяемого, затем из овощей и пудинга. Никогда в жизни моей не бывал я так здоров».

Как и во всякой европейской стране, в Англии сегодня нет проблемы найти место, где можно поесть. Если не брать Лондон и иностранные заведения, то хороший английский ресторан в провинции будет, скорее всего, в гостинице. Здесь все зависит от повара, которым в небольших заведениях часто является жена хозяина, и свежести продуктов. Цены будут скорее удивлять, чем радовать, но в случае везения вас накормят самой нежной, сочной, а главное, деликатной бараниной, которую вы можете себе представить со знаменитым мятным соусом.

Лучшее соотношение цена — количество вы, конечно, найдете в английских пабах. Кстати, вопреки распространенному мнению, и качество еды, особенно в небольших деревушках, где паб — главный центр встречи местных жителей, может быть очень приличным. Еду в пабе заказывают всегда у стойки, так что садиться за столик и ждать официанта бессмысленно, чаще всего к вам никто не подойдет, потому что кто его знает: может вы пришли просто посидеть в приятном месте. Платишь тоже чаще всего сразу и не держишь больше этого в мыслях, и чаевые в таких местах совсем необязательны. Зато уж порции своими размерами удовлетворят самых больших обжор, и голодными из паба уйти трудно. Сначала вам принесут гигантскую тарелку с нагромождением еды, потом к ней отдельно картошки, а потом, когда вы уже ничего не ждете и только думаете как выжить, еще и миску с овощами или салатом.

Тем, кто путешествует на машине, очень рекомендую в качестве ланча попробовать организовать себе английский пикник. Можно, конечно, и как и положено, на природе, на берегу речки, под ивой, если, конечно, вам удастся найти проход к ней между заборами из колючей проволоки и стадами коров. Более удобным же представляется вариант с придорожными столиками и лавочками, которых англичане понаставили довольно много, особенно вдоль автострад или у мест скопления туристов. Купив в магазине сыр, ветчину, хлеб и фрукты, заварив в термосе чай (практически во всех английских гостиницах есть чайники в номерах), вы прекрасно (и недорого) поедите на природе, оставаясь при этом вполне в приличных условиях — столы деревянные, чистые, рядом бак для мусора, а за соседним столиком — другие туристы, чаще всего сами англичане, которые, правда, предпочитают плюхнуться где-нибудь в парке на подстилку и быть ближе к природе (тоже неплохой вариант).

Если вас позвали в гости в семью, что случается нечасто, как знак особого расположения, не ждите ничего интересного, кроме наблюдения за бытом и нравами местных жителей. Англичане давно уже разучились готовить дома, так что суп будет из банки, гарнир консервированный, пудинг из соседней булочной, а в качестве особого угощения вам предложат тонкие и пережаренные ломтики мяса, причем количество их будет соответствовать числу гостей. Помните, что добавку, если она есть, предлагают только один раз, так что если вы отказались и ждете, что кто-нибудь будет настаивать и говорить «ну съешь еще кусочек», то вы ошибаетесь, здесь желание личности уважается: не хочешь, не надо. Частенько после таких гостей по дороге домой хочется перехватить что-нибудь, чтобы утолить чувство голода.

Происходит это не от скупости или отсутствия гостеприимства, а от нелюбви к шику, к излишествам, к неумеренности. Не мы для еды, а еда для нас — так можно сформулировать кредо английской системы питания. Золотыми же правилами ее кухни являются: свежесть, естественность и простота. В идеальном варианте, конечно.

 

Что и как пьют в Англии

В самом известном произведении Н.С. Лескова русский левша и английский полшкипер, плывя в Россию, придумали себе развлечение: кто кого перепьет. С некоторым уважением автор пишет о том, что оба показали себя мастерами этого дела, «шли все наравне и друг другу не уступали и до того аккуратно равнялись, что когда один, глянув на море, увидал, как из воды черт лезет, так сейчас то же самое и другому объявилось». Соперники оказались достойными друг друга, победила дружба, только последствия, к сожалению, оказались различными — англичанина отвезли в посольский дом, уложили в постель и доктор, видимо, опытный в подобных вопросах, быстренько его откачал, а Левшу отправили в квартал, свалили в углу и оставили угасать. История грустная, но показательная, а в данном конкретном случае говорит об одном интересном свойстве англичан — любви к хорошей доброй выпивке.

Проблема пьянства исторически была очень существенной для Англии. Некоторые источники свидетельствуют, что перед битвой при Гастингсе войско Вильгельма Завоевателя молилось, а Гарольда — предавалось пьянству с печально известным для последних исходом.

Швейцарский турист, побывавший в Англии в 1599 и оставивший свои воспоминания об этом путешествии, писал о Лондоне: «Здесь великое множество разных гостиниц, таверн и пивных разбросано по городу, где можно получить множество удовольствий от еды, питья, ничегонеделанья и всего остального, как, например, в нашей гостинице, которую почти ежедневно посещали игроки. И что особенно странно, так это то, что женщины наряду с мужчинами, а на самом деле даже в большей степени, являются завсегдатаями и большими любителями таверн и пивных. Они считают большой честью, если их приглашают туда и дают выпить вина с сахаром, и если приглашена одна женщина, она обязательно приведет с собой еще трех-четырех, и они весело пьют друг с другом, а мужья потом еще и благодарят пригласившего за доставленное их женам удовольствие, ибо почитают это за подлинную доброту».

В. Шекспир, непререкаемый авторитет для англичан, писал о вреде и последствиях неумеренного потребления алкоголя, осуждая его и одновременно указывая на присущую его соотечественникам склонность. Один из персонажей в «Макбете» рассуждает по этому поводу: «Ведет вино также к бабничанью, волокитству. Наводит на грех и от греха уводит. Хочется согрешить, ан дело и не выходит. В отношении распутства вино — вещь предательская, лукавая. Само ставит на дыбы, само заставляет падать силами. Само обольщает, само уличает в обмане». Вот и думай после этого, читатель, стоит ли предаваться пьянству при таких последствиях.

Писали о вреде пьянства и другие английские писатели, например Д. Свифт в своем знаменитом «Гулливере». Ужасался английскому пьянству, особенно среди женщин, уже много позже Достоевский. В английской таверне, — писал он, — «все пьяно, но без веселья, а мрачно, тяжело, и все как-то странно молчаливо». Н.М. Карамзин, возвращаясь из Англии домой, не без скрытого злорадства описал пьянство английского корабельного мастера на корабле (не предок ли это был лесковского полшкипера?), который после четырех стаканов водки едва не посадил корабль на мель. Капитан собирался сурово наказать его, но «пьяница залился горькими слезами и сказал: «Капитан! я виноват; утопи меня, но не бей. Англичанину смерть легче бесчестья».

Уважаемый англичанами составитель словаря доктор Самуэль Джонсон, ставший на путь трезвости, в беседе как-то подчеркнул: «Я не утверждаю, что с помощью алкоголя нельзя достичь внутреннего умиротворения, я только отрицаю, что он обостряет умственные способности. Когда я пил вино, я старался избегать делать это в компании. Я выпил много бутылок в одиночестве, во-первых, потому что мне это было нужно для поднятия духа, а во-вторых, потому что никто не мог наблюдать, какой эффект это на меня оказывало».

В XVIII веке английский художник Уильям Хогарт представил зрителю серию картин на тему английского быта, правда, очевидно, беднейших кварталов. То, что изображено на них, по сей день производит удручающее впечатление и воспроизводится во всех учебниках как иллюстрация английских нравов той поры. Современники же просто были шокированы. Самая известная картина показывает лондонскую улицу, на которой повсюду идет удручающего вида пьянка. На переднем плане сидит пьяная женщина, из рук которой на каменные ступени выпадает ребенок, чего она даже не замечает. За столами внутри таверн и просто на улице везде сидят люди и пьют, пьют, пьют. На заднем плане хоронят кого-то уже допившегося, в одном из окон виден повесившийся, видимо, от пьянства, человек, в углу двое держат третьего и насильно вливают ему в рот алкоголь, может, просто потому, что сам он уже сделать это не в состоянии. Вот такая зарисовка быта и нравов Англии, хваставшейся своими строгостями и высокой моралью.

Словом, свидетельств популярности алкоголя в Англии можно приводить множество. Англичане этого факта и не отрицают. Трудно назвать причины подобного рода склонности. Обычно чрезмерное потребление алкоголя приписывают климату, что, мол, климат холодный, как, например, в России, как же тут без водки обойтись. Вот и в Англии погода сырая, промозглая, туманная, так и просится стаканчик в руки. Но эта концепция давно уже вызывает сомнения. Так, еще в XVIII веке английский же (на самом деле шотландский, но работавший в Англии) философ Дэвид Юм, опровергая принятое в то время мнение, что климат и география являются определяющими для формирования национальных характеров народов, в качестве примера приводил рассуждения о том, что хотя все считают, что северные народы должны быть склонны к пьянству, в то время как южные — любвеобильны, на самом деле это не так. Например, древние греки, жившие на юге, не могли и дня прожить без вина, а «московиты» до начала благотворного европейского влияния, были самым ревнивым народом. Правда, это не противоречит тому, что они и выпить тоже любили.

Может быть, дело и в том, что алкоголь позволял англичанину расслабиться, снять напряжение. Присущая им сдержанность характера, некоторая замкнутость, строгость воспитания и поведения, глубоко внедрившаяся в сознание идея о необходимости быть собранным, готовым к трудностям, не баловать себя и близких — все это приводило к   периодическому, как сейчас выражаются, снятию стрессов. К тому же хорошо известно, что алкоголь облегчает общение, а англичане всегда имели репутацию людей, для которых даже разговор с соседом вещь непростая, к которой надо заранее готовиться. А может, дело просто в том, что англичане, не делающие культа из еды, любят хорошо выпить. Кто знает? Национальные характеры вещь загадочная и трудноуловимая.

Современному наблюдателю английской жизни  и нравов тоже есть чем поделиться. Нас, россиян, проблема пьянства не может не волновать, и вопрос, как там у них с этим делом, невольно становится одним из самых животрепещущих. Во многих европейских странах наблюдаешь одну и ту же не перестающую нас удивлять картину: пьющих людей видишь, и часто, а пьяных почти никогда. Вот и пытаешься понять, как удается итальянцам начинать рабочий день с рюмочки чего-нибудь этакого бодрящего, продолжать его вином в обед, вином же в ужин, перемежать граппкой (итальянским вариантом водки) и просеккой (итальянским вариантом шампанского) и при этом оставаться бодрыми и что называется ни в одном глазу. Никто не голосит песен, не падает носом в салат, не раскачивается, пытаясь сдвинуться с места, не лезет в пьяную драку, не выясняет, уважает ли его сосед, а если да, то почему больше не пьет, словом, не проявляет никаких достойных и привычных признаков алкогольного опьянения.

Другое дело Англия, здесь русский человек наконец-то может вздохнуть с облегчением. Англичане знают толк в выпивке. Чтобы понять это, достаточно заглянуть вечерком в английский паб. Лица красные, возбужденные, настроение приподнятое, люди пришли не просто поесть с вином или поболтать за бокалом или чашкой кофе, а вполне конкретно выпить. Нередко случается увидеть и классическую пьяную потасовку, когда соперники, будучи разведены в разные углы доброхотами, никак не могут вспомнить, что же произошло, но твердо знают, что «надо врезать, заслужил».

Причем, как и в нашей культуре, выпить любят самые разные слои общества и вне зависимости от пола и возраста. Каждый интеллигентный англичанин с тоской и умилением вспоминает студенческие годы, но, как и положено, отнюдь не тихие вечера в библиотеках или увлекательные лекции, а веселые студенческие вечеринки и пирушки, когда все пьют, галдят, снова пьют, устраивают приколы и снова пьют, зовут девочек и снова пьют, потом бегут в туалет и снова пьют, словом, веселятся от всей души.

Люди постарше и посолидней имеют свои слабости и пристрастия. Они чаще всего увлекаются более изысканными напитками, такими как вино, делая вид, что не просто любят выпить, а являются утонченными гурманами, разбирающимися в видах, сортах и марках. Состоятельные англичане собирают в своих погребах целые винные сокровищницы (хотя порой и бегают в соседний паб, чтобы выпить пивка).

Менее обеспеченные, но культурные посещают винные классы, которые чрезвычайно популярны в стране. Раз в неделю проходят встречи такого «класса». Темы — вина разных уголков мира. Например, учитель говорит: «Сегодня тема урока — белые австралийские вина». Все достают ручки и старательно записывают — где растут виноградники, какие виды бывают, с чем пить, особенности вкуса разных сортов. Потом наступает главное — дегустация. После такой дегустации, краснолицые, возбужденные и разогретые все расходятся, да еще и с чувством сделанного дела. Состав таких классов — преимущественно люди, которые не ходят в пабы, немолодые городские жители, и главным образом женщины.

Кстати, винный ликбез, видимо, вещь приятная и познавательная, но все-таки главным для англичанина в выпивке остается сама выпивка. Французская или итальянская культура виртуозного сочетания вина и еды здесь так и не привилась. Типичная сцена, от которой француз должен был бы умереть сразу от возмущения, а итальянец от огорчения: немолодая пара в дорогом загородном ресторане, явно романтический ужин при свечах, все «как положено» — любая еда и напитки, чтобы запомнить этот вечер надолго. Аперитив — пиво мужчине и джин с тоником даме, ну ладно, потом с рыбной закуской — красное вино, ну бог с ним, но потом, уже заметно захмелев, к огромному куску тушеной жирной баранины мужчина лихо заказывает дорогое шампанское, гулять так гулять!

Англичанки, как и во времена швейцарского туриста, стараются не отставать от мужчин. Вспомним популярный фильм «Дневник Бриджит Джоунз». Молодая и очаровательная героиня, делающая карьеру и вышедшая из так называемой приличной среды, усиленно борется с тремя главными пороками — перееданием, курением и пьянством. Роман, по которому снят фильм, действительно написан в форме дневника, и каждый новый день фиксирует отдельной строкой: вес, число выкуренных сигарет и количество выпитых стаканов. Причем оно настолько значительное, что утреннее похмелье для героини — вещь совершенно обыденная. Так же как и для ее подруг и знакомых.

Конечно, не стоит думать, что вся Англия погрязла в пьянстве и пора принимать суровые меры и продавать алкоголь по карточкам. Вы можете почти спокойно идти вечером в незнакомый паб и быть почти уверенным, что благополучно выйдете из него, к тому же здесь не обижают незнакомых гостей. На улице вечером, особенно где-нибудь в сонной провинции, где жизнь заканчивается очень рано, вы будете совершенно в безопасности, и скорее всего опасаться будут вас как человека, который не спит или хотя бы не сидит перед телевизором после 7 вечера.

Исторически самые распространенные напитки в Англии были вполне традиционны, хотя и со своими особенностями. Из древнейших — мед, делавшийся, как и на Руси, из перебродившего меда и выдержанный в погребах, как в русских былинах, «меды стоялые». По-английски «мед-напиток» будет mead, а тот, который сладкая еда, — honey. Производство последнего в Англии было столь велико, что из исландских саг, например, известно, что викинги покупали и вывозили его.

Много веков продолжался спор между элем и пивом. Эль считался исконно английским напитком. Изготовлялся он из ячменного солода, воды и дрожжей, причем за качеством исходных продуктов следили очень тщательно, особенно за чистотой воды. Эль чаще всего приготовляли в домашних условиях, нередко в него добавляли для аромата различные травы, при этом каждое хозяйство имело свои секреты. Он имел сладковатый вкус, крайне небольшое содержание алкоголя, быстро становился готовым к употреблению. Он почти совсем не хранился, так что приходилось делать его регулярно. Была в нем некоторая пасторальность и семейность.

Пиво было напитком иностранным, пришедшим в Англию с северо-запада Европы, т. е.захватчиком и врагом. Существенное отличие его от эля заключалось в том, что, помимо всех основных ингредиентов, в него добавляли хмель. Эта деталь существенно меняла саму суть напитка. Он становился более крепким, более насыщенным алкоголем. Его заметное преимущество заключалось, во-первых, в дешевизне, что было немаловажным фактором, способствовавшим распространению пива. Во-вторых, пиво гораздо лучше хранилось, так как хмель является природным консервантом. Его можно было изготовлять в большом количестве и продавать. Это был напиток коммерческий и агрессивный.

Англичане долгое время сопротивлялись пивной агрессии. До конца XV века этот напиток было запрещено производить на территории Англии, хотя он и был хорошо известен в стране как «фламандское пиво» и завозился с континента. Он считался вредным напитком, опасным для здоровья, приводящим к пьянству и болезням. Говорили, что «хмель бесчестит эль». Даже еще в XVI веке активно звучали голоса протеста, подчеркивавшие, что эль — природный напиток англичан, полезный и дающий силу, а пиво — напиток голландца, делающий человека жирным и раздувающий живот. Да и в конце XVII века, когда производство английского пива уже было поставлено на поток, известный публицист Джон Ивлин (тот самый, с домом которого так неаккуратно обошелся Петр I) писал: «Хмель преобразует наш благотворный эль в пиво, которое, без сомнения, изменяет его сущность. Это тот самый элемент, который считают недостойным, сохраняет напиток, но платит за удовольствие мучительными болезнями и укорачиванием жизни».

Но природа и знаменитый английский здравый смысл брали свое. Пиво было, может, и не таким полезным, как эль, но гораздо более практичным. Известно, что английские короли, заказывая провиант для армии, отдавали предпочтение иностранному пиву, так как оно было дешевле и крепче. Генрих VI, хотя и запрещал выращивание «вредного» хмеля в Англии, даже выпустил специальную прокламацию, разъясняющую его подданным, что пиво — напиток здоровый и полезный, особенно в летнее время. С конца XV века пиво прочно обосновалось на земле английской. Сначала его производство было исключительно в голландских руках, но впоследствии и англичане с их коммерческой жилкой включились в производство.

И все-таки эль сохранял свои позиции как традиционный английский напиток. Его берегли и лелеяли. С XIV века в Англии, сначала в Лондоне, а затем и в других городах, назначались специальные люди, проверявшие качество продаваемого эля. Они могли в любое время прийти в заведение, где он продавался, снять пробу и наказать хозяина, если эль был некачественным или разбавленным. Причем, судя по записям, такие случаи были не редки. Места, где люди распивали эль, много веков назывались “alehouse”, а не «пивные», как часто встречается в переводах. Вообще с момента проникновения пива в английскую среду, иностранцы нередко путали эти два напитка, но англичане до сих пор хорошо помнят разницу. Даже если бармен точно и не знает, в чем различие в приготовлении и составе, он всегда подчеркнет, что эль — это свое, английское, а пиво — их, иностранное.

Именно с элем было связано множество традиций английской деревенской жизни. Молодожен должен был угостить своих сотоварищей элем после свадьбы, причем они платили за такое «угощение» гораздо больше, чем обычно, а деньги передавали невесте, отсюда и название мероприятия “bride ale”, «эль невесты» — этакий мальчишник после свадьбы. Были еще и другие, например «help ales», то есть «эль для помощи»: во время таких благотворительных встреч, все пропитые деньги шли в пользу тех соседей, кто переживал не лучшие времена. Совместное потребление эля могло быть и развлечением. Так, в деревнях устраивали так называемый “scot ale”. Во время этого веселого праздника всем холостякам давали бесплатно столько эля, сколько они смогут выпить, но при этом одно условие: они должны были делать это стоя. Как только ноги переставали держать и человек садился, он выходил из игры.

Англия издревле была знакома и с вином. До XIII века виноградники в большом количестве произрастали на ее территории. Вино, изготовлявшееся в стране, преимущественно белое, современные исследователи оценивают как не слишком качественное, хотя дошедшие из истории хвалебные свидетельства им и противоречат. Впрочем, это могло быть и проявлением английского патриотизма. С XIII века производство английского вина стало угасать и постепенно сошло на нет. Во-первых, в Европу пришло похолодание, и виноград в Англии перестал вызревать. Во-вторых, возросли поставки вина из Франции, особенно из Гаскони. Такое вино было дешевле и лучше качеством. Интересно, что в последние несколько лет в Англии восстановили традицию производства вина, посадили виноградники, открыли их для посетителей, и сегодня можно приехать в такие места, посидеть и посмаковать настоящее английское вино. Качество его пока не обсуждается, но сам факт приятен: в случае чего и без французов прожить можно.

Как бы там ни было, но исторически вино ввозили в Англию в больших количествах, сама она никогда не справлялась со спросом. Ввозили прежде всего из Франции, особенно ценилось гасконское — за крепость и насыщенный красный цвет. Были известны вина и из других стран: и рейнские, и итальянские, и испанские, и кипрские — каждое имело свои особенности и поклонников. Интересно, что в средние века считалось вредным для здоровья смешивать разные сорта вин, поэтому торговцам выдавали лицензию только на один вид, например красное французское, или рейнское, или сладкие испанские. Активно боролись и с фальшивыми и испорченными винами. Вино привозили в бочках, негерметично закрытых, поэтому оно нередко портилось еще по дороге, а предприимчивые торговцы «лечили» его, добавляя немного хорошего вина в бочку плохого. С XVI века вино стали разливать в бутылки, и ситуация значительно улучшилась.

Крепкие напитки первоначально использовали исключительно в медицинских целях и продавали в аптеках. “Aqua vita”, или «вода жизни», нередко встречается в средневековых рецептах. Постепенно они стали проникать и в другие сферы жизни, например в приготовление еды. С XVI же  века крепкие напитки активно использовались в немедицинских целях, и популярность их с этого момента все возрастала. Один из авторов восторженно писал в то время, что крепкие напитки «полезны для желудка», что они «меняют настроение ума», «отгоняют печаль» и «делают человека умнее».

Сегодня, как и раньше, самым любимым национальным напитком остается пиво. Его пьют из стеклянных бокалов, и каждый паб обычно имеет свои любимые сорта (конечно же, самые лучшие в Англии). В XX веке пиво и эль считались синонимами, но в последние годы, на волне растущего английского патриотизма, развернулась кампания по пропаганде старого доброго эля, и теперь многие пабы гордо пишут на дверях, что у них продают «настоящий эль», хотя путеводитель по пабам и предупреждает, что качество не гарантируется и в этом случае. Есть теперь даже целая организация, пропагандирующая эль и разъясняющая необразованной публике разницу между «убитым» пивом и «живым» элем. Но большинство обывателей сегодня считает, что эль — это просто английская разновидность пива, не вникая в тонкости его производства.

В некоторых регионах Англии, потребляют еще один слабоалкогольный напиток — сидр. Особенно распространен он в юго-западных и западных регионах и готовится из яблок или иногда груш. Он сладковат, приятен на вкус, ударяет не в голову, а в ноги, так что, увлекшись им, вы можете обнаружить, что голова у вас свежая и ясная, а вот встать и пойти домой вам довольно трудно. Сейчас существует несколько ферм, которые открыты для посетителей и где можно понаблюдать технологию изготовления этого напитка, а заодно и приобрести образцы.

По-прежнему популярно в Англии и вино, особенно, как было сказано выше, в интеллигентной и состоятельной среде. Сочетать его с едой англичане, может, так и не умеют, зато отлично научились вывозить со всего мира самые лучшие сорта, так что в специализированных магазинах, которых в стране очень много и которые трогательно работают до очень позднего часа, когда уже невозможно найти открытую булочную или бакалею, выбор поражает и впечатляет. Любят англичане и крепленые сладкие вина: славу заграничным портвейну, мадере, шерри создали именно они.

Зимой и осенью, когда погода промозглая и сырая, в английских пабах продают подогретое вино, в которое добавляют специи и сахар. Называется оно “mulled wine”, и о его продаже обычно сообщает вывеска при входе. Не пытайтесь назвать его глинтвейном, никто не поймет, о чем речь, да еще и обидеться могут — ведь это традиционный английский напиток.

Крепкие же напитки пьются в основном в коктейлях: джин с тоником, водка с томатным соком (так называемая «кровавая Мэри»), ром в различных сочетаниях — тоже английские изобретения и предмет национальной гордости. Исключение составляет виски, содовую в него долили американцы, что недопустимо с традиционной точки зрения. Впрочем, действительно строги в этом отношении только шотландцы, англичане в этом вопросе сдались. Кстати, слово “alcohol”, так же как и “spirits”, в английском языке относятся только к крепким напиткам.

Выпивка сегодня является важнейшей частью английской культуры. И в этом нет ничего плохого, если, конечно, не переходить некую грань. Она дает тепло и уют, в холодный осенний вечер так славно посидеть дома на диване со стаканчиком в руке. Стаканчик эля в пабе дает возможность легче и задушевней общаться с соседями, снимает напряжение. Для англичанина выпивка — это общение, хотя часто общение с самим собой. Здесь нередко пьют в одиночку, размышляя о бренности бытия или неприятностях на работе. Это может быть общение с книгой или сегодня, увы, с телевизором, когда непременный стаканчик помогает разобраться в сложной ситуации. Английский лорд немыслим остальному человечеству без кресла перед камином и бокала чего-нибудь крепкого и вкусного в руке. Одной фразой в нашем фильме воссоздается их жизнь: доктор Ватсон-Соломин произносит: «Таймс и стакан портвейна» — и сразу переносишься в атмосферу доброй старой Англии, где настоящие мужчины сидят в своих клубах, молча читая газету и не спеша смакуя напитки. Словом, ситуаций много, а суть одна: хочешь немного побыть англичанином — самый простой способ теперь известен.

 

Английские пабы — оплот стабильности общества

В одном из зарубежных путеводителей когда-то была рубрика «Почувствуйте себя местным», где для каждой страны давались рекомендации, куда пойти и что сделать, чтобы погрузиться в атмосферу той или иной иностранной культуры. Кстати, интересно, что в последующих переизданиях ее выкинули, видимо, задача показалась слишком сложной или формулировка неполиткорректной. Так, в Финляндии рекомендовалось пойти в сауну, во Франции — в уличное кафе, ну а в Англии за настоящей жизнью советовали пойти в паб.

Паб — очень английское заведение и существует оно уже очень давно: еще римляне, завоевав Англию две тысячи лет назад, открыли свои первые таверны по продаже вина и еды. Менялись эпохи, но традиции общественных заведений по продаже различного рода согревающих напитков сохранялись — в средние века это были дома по продаже эля, потом пивные и придорожные трактиры. Название паб — сокращение от “public house” (буквально «общественный дом») — появилось уже в веке XIX.

И действительно, паб — это то место, куда приходят пообщаться за кружечкой чего-нибудь, чаще всего старого доброго эля (даже если на самом деле это и пиво). А в небольших деревушках паб является главным центром общественной и культурной жизни.

В каждом пабе всегда продается несколько сортов этого традиционного английского напитка, причем обязательно бочкового, которое наливают из крана. Здесь тоже есть своя наука. Конечно, если вы подойдете к стойке и попросите пива, вам чего-нибудь обязательно нальют, чаще всего самого популярного в данной местности напитка. Но если вы хотите почувствовать себя местным, придется выучить несколько простых правил. “Lager” — светлое, обычное, под которым европейцы чаще всего и подразумевают пиво; “bitter” — более темное, более горьковатое и насыщенное, почти совсем не газированное, его пьют чаще всего при комнатной температуре (это самый популярный вид в Англии); “stout” — черное, плотное, типичный представитель — «Гиннесс».

Нередко приходится читать в книгах об Англии, в том числе написанных и самими англичанами, что популярность английских пабов говорит о склонности англичан к пьянству и больше ни о чем. Что вот, мол, континентальная культура кафе — вещь совершенно другая. Туда приходят посидеть, выпить кофе, поговорить об умном и высоком. В европейских кафе нередко образовывались кружки философские или литературные, а также политические и революционные. Словом, жизнь била интеллектуальным ключом. А вот в английский паб, аналог европейского кафе, приходят, чтобы напиться и пойти домой спать.

Невозможно согласиться с таким мрачным взглядом на любимое место отдыха англичан. Во-первых, можно еще поспорить, что лучше: тихо выпить, посидеть и довольными разойтись, или в трезвом виде строить планы переустройства мира и общества, что, как показывает практика, редко приводит к хорошим последствиям, как для мира, так и для общества. Во-вторых, весь пафос европейских кафе, с чувствительными и возвышенными речами, в принципе противен природе английского характера. Об этом речь еще пойдет подробнее в главе, посвященной английскому чаю. Ну и в-третьих, английскому пабу удалось создать свою неповторимую атмосферу, причем связанную далеко не только с пьянством.

Это особая атмосфера какой-то легкости и непринужденности, как будто ты окунулся в особый мир, где спокойно, просто, можно не напрягаться и действительно интеллектуально расслабиться. В пабах обычно царит приятный полумрак, свет приглушен, в провинции часто зажигают камин, что делает все вокруг уютным и милым. Англичане, как было сказано много раз выше, любят сохранять и лелеять старину, так что большие черные балки над головой, деревянный пол, старинные чайники над камином и огромные медные ковши по бокам уносят вас куда-то далеко в прошлое. Викторианские пабы отличаются пышностью декораций и особым комфортом. Каждый паб по-своему неповторим, в каждом есть своя изюминка — где-то в стойку вделаны донышки от бутылок, где-то по стенам развешаны старинные рекламы. Каждый собирает свою коллекцию, и посещение пабов бывает интересным и с исторической точки зрения. Пабы могут быть излишне шумными, например в пятницу вечером, но чаще всего там всегда можно найти интимный закуток.

В пабах общаются. Во многих местах это главное место сбора жителей, особенно мужской части населения и молодежи. Детей вечером не пускают (днем в провинции обычно пускают пообедать). И не потому чтобы не развращать юные души видом кружки с золотистым напитком, чем руководствуются американцы, а просто для того, чтобы знали свое место и не мешали спокойно общаться. Вот подрастут, и им достанется этот кусочек английского счастья.

Общаются по-разному: обсуждая местные сплетни (простите, новости; сплетничать считается дурным тоном), или читая одну на всех газету, причем нередко старую, поскольку тут важна не свежая информация, а повод поговорить; или играя в разные, по представлению неангличан, детские, игры, например, кидая дротики в доску (кстати, назначения и смысла некоторых игр, стоявших в пабах, я так и не смогла понять: какие-то палочки, веревочки, кружочки, но все затерто от многочисленных прикосновений); или просто сидя в углу со стаканом и наблюдая жизнь. Способов общения много, и каждый по-своему интересен.

В отличие от европейских кафе, которые накаляют страсти и заводят, английский паб призван умиротворять и вселять покой в души сограждан. Споря, обсуждая, философствуя, посетитель кафе начинает понимать, что мир устроен как-то неправильно; посидев с друзьями за кружкой пива завсегдатай паба убеждается, что все не так уж и плохо.

Каждый паб имеет свою историю, свое название, свою вывеску над дверью, которые многое могут рассказать о заведении. У каждого есть свои постоянные клиенты, свои завсегдатаи, которые собираются здесь, чтобы пообщаться, поговорить, поиграть в игры, иногда потанцевать в выходные, поесть и выпить, наконец. Как и многое другое в современном мире, меняются и английские пабы — вот уже и семьи с детьми стали пускать во многие места. Поговаривают, что изменят закон, запрещающий продавать выпивку после 11 часов вечера. Но место пабов в английском сердце столь велико, что существуют даже специальные организации по их защите. Например, «Кампания за настоящий эль» (CAMRA “Campaign for real ale”), следящая за качеством продаваемых в пабах напитках. Или «Яблоко», контролирующее качество сидра. Издаются книги-каталоги, рассказывающие, где лучше выпить, где поесть, где пообщаться, а также об истории пабов и их названий. Словом, это действительно живое и вполне современное заведение, которое многое может рассказать об английской жизни и характере.



[i] К моменту выхода книги строительство скоростной дороги по английской территории все-таки было завершено. Умение находить компромиссы и здравый смысл, также являющиеся характерной особенностью английского народа, в конце концов возобладали.

[ii] Перевод Е. Калашниковой

Версия для печати